Шпионы, простофили и дипломаты

В конце 20-х – начале 30-х годов Шанхай напоминал съемочную площадку своим смешением языков, грозными призраками прекрасных авантюристов, сексом, политиками и полуночным террором. Но в фокусе нашего повествования – значительные события, происходившие за шумом и трескотней туземных районов города, среди дорогих витрин, широких авеню и относительного порядка международных сеттльментов, где истинные хозяева Китая раскручивали маховик своего бизнеса. Ибо коммунистические агенты, приехавшие в густонаселенный город, попрятали свои плащи и кинжалы в укромных местах и переоделись в одежды прозаических бизнесменов, газетчиков и усердных благодетелей рода человеческого. Мизансцена, возможно, была экзотической, но сами коммунистические агенты действовали в Шанхае с тем же успехом, что и в Вашингтоне.

Небольшая армия этих агентов была послана 4-м Управлением Красной армии, Коминтерном и другими придатками советской системы подрывной деятельности. И в то время как китайские коммунисты и их разрозненные армии, ведомые Мао Цзэдуном, ушли в сельские районы страны зализывать раны и готовиться к грядущим битвам, их белые товарищи прикрывали береговую линию. Советские агенты, обосновавшиеся вдоль всего побережья Китая, сглаживали свои марксистские разногласия. Они больше не призывали к революции. Их миссия – быть глазами и ушами советского Министерства иностранных дел. А пропаганда и агитация составляли лишь малую толику их работы – так, поверхностная активность, которая вела к образованию таких организаций, как Китайская лига гражданских прав под началом Агнес Смедли или Всекитайская конфедерация труда.

Все они вдохновлялись и финансировались Вилли Mюнзенбергом, создателем методики функционирования коммунистического фронта.

Головной организацией для многих коммунистических ячеек и параллельных групп, процветавших в Шанхае, был секретариат Всетихоокеанского торгового союза (PPTUS), находившийся под контролем Коминтерна. Подобно многим коминтерновским отпрыскам, действовал он, не очень-то оглядываясь на родителя – Дальневосточное бюро, расквартированное в Берлине. Впоследствии эта штаб-квартира избежала гитлеровского террора, разделившись, подобно амебе, на две половинки – одна отправилась во Владивосток, другая – в Шанхай.

Всетихоокеанский торговый союз действовал в Китае на двух уровнях. Первый – организационный. Зорге описал его как поставщика «связных и шифров для связи с Нью-Йорком, Лондоном и Москвой». В своем признании Зорге посвятил несколько страниц собственным попыткам размежевать китайских коммунистов, другие группы и пропагандистские фронты. Сам он при этом действовал как хозяин, посещая шпионских сановников и прелатов и контролируя пеструю толпу разнородных оперативников.

Второй уровень – политический: подрывная деятельность, шпионаж, агитация. Между функциями Коминтерна, 4-го Управления и советской компартии в Китае не было четко проведенной демаркационной линии. В признании Зорге посвятил несколько страниц описанию своих попыток разграничить оперативные границы каждого аппарата, но тщетны были его старания. Все три организации работали независимо друг от друга, и в то же время вместе, с доминирующим организационно Всетихоокеанским торговым союзом и 4-м Управлением Красной армии во главе с генералом Берзиным, руководившим непосредственно шпионской деятельностью. Сам Зорге, хотя и получал приказы из 4-го Управления, являлся также и «главой Дальневосточной группы секретного отдела ЦК КПСС».

Основанный в 1927 году, Тихоокеанский торговый союз возглавлялся рядом высокопоставленных коминтерновских агентов. Первым его руководителем, «избранным» в момент рождения этой организации, был Эрл Браудер, которого в 1929 году сменил Герхард Эйслер, посланный в Китай с заданием выкорчевать троцкизм, пышно расцветший после кровавого поражения китайских сталинистов. В свою очередь Эйслера сменил другой немец, Артур Эверт, который в конце концов оказался в бразильской тюрьме как подпольный лидер подавленного коммунистического путча 1935 года. Преемником Эверта был Юджин Деннис, действовавший под псевдонимом Пол Уолш. Дальневосточное бюро ежегодно вливало по полмиллиона долларов в казну Тихоокеанского торгового союза, и сумма эта прирастала еще и прибылями от «законного» бизнеса, такого, как, например, огромная экспортно-импортная фирма, основанная комитетом в Шанхае.