Работу ФБР сильно облегчило то, что легенды многих агентов были состряпаны явно на скорую руку и могли пройти только самую элементарную проверку. Например, номера свидетельств о рождении, находившихся на руках у нелегалов, могли не соответствовать номерам, хранившимся в базах данных службы социального страхования (как в случае с Ричардом Мерфи). Любой человек, направивший запрос по месту рождения того, кто выдавал себя за Дональда Хитфилда, выяснил бы, что Дональд Хитфилд умер в возрасте нескольких лет и похоронен в родном городе.
На негативах фотографий, изображающих молодую Трейси Фоули, сотрудники ФБР без особого труда обнаружили название производителя фотопленки — «Тасма». Предположить, что уроженку Канады и натурализованную гражданку США фотографировали в годы ее ученичества в одной из американских школ на фотопленку, выпущенную производственным объединением «Тасма» имени Куйбышева, просто нельзя.
Разумеется, уровень достоверности легенд и доступности их проверки был разным. К Хуану Лазаро и его жене (которые, судя по всему, и были руководителями сети) как раз трудно было бы подкопаться. Пелаес была одной из ведущих сотрудниц одной из крупнейших в США испаноязычных газет — El Diario La Prensa. В 1984 году ее в Перу похитили члены Революционного движения имени Тупака Амару. Бывший с ней коллега позже говорил, что, похоже, она сама подстроила свое похищение. То, что Хуан Лазаро вовсе не уругваец с перуанским гражданством, сотрудникам ФБР пришлось доказывать, ссылаясь на то, что он якобы однажды упомянул, рассказывая о своем детстве собственной жене: «Как только началась война… нас эвакуировали в Сибирь».
Среди обвинений, предъявленных 10 задержанным (потом появился и одиннадцатый) по подозрению в работе на российскую разведку, были отмывание денег (в документах ФБР подробно рассказывалось, как крупные суммы денег передавались агентам при личном контакте или закладывались в определенных местах), использование подложных документов и «работа на иностранное государство без соответствующего уведомления властей». О шпионаже в официальных документах следствия не было ни слова.
Официальные лица объясняли это просто. «По закону шпионажем считается получение в любом виде секретной информации и передача ее третьему лицу или государству с целью нанесения ущерба Соединенным Штатам, — заявлял представитель министерства юстиции США Дин Бойд. — У нас нет оснований считать, что у задержанных был доступ к секретным сведениям».
«У меня нет оснований сомневаться в тех фактах, которые представили суду агенты ФБР, проводившие расследование в течение 10 лет, — добавил бывший высокопоставленный сотрудник ЦРУ Дональд Джеймисон. — Похоже, за эти годы десять человек так и не сумели передать своим кураторам сколько-нибудь ценной информации».
Едва ли не самый крупный успех (по крайней мере, из тех, о которых говорится в документах, переданных ФБР суду) — информация о положении на рынке золота, переданная Синтией Мерфи в «Центр» летом и осенью 2009 года. «Центр» поблагодарил ее посланием, в котором говорилось: «Информация о золоте — оч. полезна, была направлена непосредственно (после соответствующей обработки) в минфин и минэкономразвития».
Примечательно, что шпионский скандал почти не сказался на двусторонних отношениях Москвы и Вашингтона. По крайней мере, на их политической составляющей. Это произошло главным образом потому, что и Кремль, и американский Белый дом были одинаково заинтересованы в том, чтобы максимально снизить негативный эффект от этой истории и не испортить «перезагрузку». «По нашим данным, когда Обаме доложили о готовящейся операции, он лично настоял, чтобы ему не ломали игру с русскими. Поэтому и не стал давать санкции на проведение арестов перед визитом туда нашего президента, — говорит кремлевский чиновник, непосредственно участвовавший в переговорах с США. — Однако запретить своим спецслужбам провести эту работу он не мог. В итоге сеть накрыли сразу после визита, что, в общем, тоже моветон. Но мы вошли в положение Обамы. Его можно понять».
Еще одним примечательным моментом этого скандала было то, что почти с самого начала главной причиной провала агентурной сети стали называть предательство. Провалившихся агентов вскоре обменяли на четверых осужденных в России за шпионаж (ученого Игоря Сутягина, бывшего сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля, экс-сотрудника СВР Александра Запорожского и бывшего замначальника службы безопасности компании «НТВ плюс», ранее работавшего в ПГУ КГБ Геннадия Василенко). А в июле с ними встретился премьер-министр Владимир Путин. И сразу расставил все точки над i:
«Это результат предательства, а предатели всегда плохо кончают. Они кончают, как правило, или от пьянки, или от наркотиков — под забором». Правда, имя предателя, раскрывшего американцам российскую шпионскую сеть, премьер называть не стал.