Шпионы среди нас: секретные материалы

Двойные агенты — едва ли не самый востребованный сюжет шпионских историй. Ведь того, что так привлекает публику в реальном или придуманном мире «рыцарей плаща и кинжала», в судьбах «кротов» вдвое больше. Считается, что впервые этот термин использовал еще Фрэнсис Бэкон в «Истории правления короля Генриха VII» в XVII веке. Знаменитым его сделал автор шпионских романов Джон Ле Карре, утверждавший, что это — «рабочий сленг» КГБ. «Кротами» были и Рихард Зорге, и один из величайших разведчиков в истории, создатель «кембриджской пятерки» Ким Филби. «Кротами» были и Олег Гордиевский — офицер КГБ, более 10 лет работавший на британскую разведку, и Евно Азеф, о котором речь еще пойдет.

Порой идеальным кандидатом для вербовки человека делают душевные переживания на почве личной трагедии. Привычный мир рушится, система оценок и ценностей претерпевает кардинальные изменения, и человек как бы перерождается, но уже в новом качестве. А уж если у него еще и по природе авантюристический характер — то перед нами уже вполне готовый «полуфабрикат» «крота». Так, видимо, и было с Кендаллом Майерсом — чиновником госдепартамента США, почти 30 лет работавшим на кубинскую разведку.

По словам друзей Майерса, тяга к шпионской деятельности появилась у него еще в армии, на службе в ФРГ, в 1959–1962 годах. Майерс хорошо владел чешским языком, и ему поручили прослушивать радиосигналы из Чехословакии. Вернувшись в Соединенные Штаты, он не сразу нашел применение своим навыкам. Сначала преподавал в Университете Джонса Хопкинса, а в 1977 году был приглашен в госдепартамент. На следующий год отправился на Кубу по приглашению миссии ООН. Пребывание там определило всю его судьбу.

В те годы Кендалл Майерс находился в подавленном состоянии — возможно, из-за того, что в 1975 году в Вашингтоне насмерть сбил 16-летнюю девушку, возможно, из-за развода в 1977 году с первой женой. «Я чувствую мучительную горечь в последние месяцы, — написал он в своем дневнике, который не переставал вести, даже став шпионом. — Просмотр вечерних новостей толкает на радикальные поступки». Майерса, по его собственным словам, раздражала американская действительность — в дневнике он жаловался на плохое состояние медицинской системы и социальную несправедливость. На Кубе он столкнулся с совершенно другой реальностью, которая ему показалась идеальной. «Революция ничего не отняла у Кубы. Она раскрыла огромный потенциал и освободила кубинский дух», — записал Майерс во время поездки, добавив, что Фидель Кастро кажется ему «блестящим, харизматичным политиком, одним из великих лидеров эпохи». Кубинский гид Майерса по совместительству работал сотрудником разведки, и ему не составило большого труда переманить на свою сторону уже морально подготовленного американца.

ДВОЙНЫЕ АГЕНТЫ — СКОРЕЕ ЖЕРТВЫ, ЧЕМ ГЕРОИ. ИМ НЕ ДОВЕРЯЕТ НИКТО — И В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ИХ НАЧАЛЬСТВО.

Двойные агенты — скорее жертвы, чем герои. Им не доверяет никто — и в первую очередь их начальство. И даже в том случае, если «перевербовка» санкционирована (как в случае с Рихардом Зорге, например). Более того, ловля «кротов» — любимое занятие мировых разведок. Порой кажется, что и существуют они все только для того, чтобы плодить все новых «кротов» в среде противника и обезвреживать тех, что завелись в их собственной.

С «КРОТОМ» НИКОГДА НЕ ЗНАЕШЬ ТОЧНО — НА ЧЬЕЙ ОН СТОРОНЕ. ДА И САМ «КРОТ» ЭТОГО ТОЖЕ МОЖЕТ ТОЛКОМ НЕ ЗНАТЬ.

Не доверяют двойным агентам хотя бы потому, что даже та видимость контроля, что существует над «обычным» внедренным агентом, над «кротом» невозможна в принципе — никто никогда не может гарантировать, что «крот» сотрудничает с разведкой противника притворно. Никто никогда не может точно знать, что даже самым тщательным образом подготовленная и переданная через «крота» дезинформация не будет все-таки использована противником с пользой — ведь реальная, настоящая информация составляет основу любой «дезы». Одним словом, с «кротом» никогда не знаешь точно — на чьей он стороне.