Шпионы тоже лохи

Между тем Алла пыталась строить коварные планы, но ее так захлестывали эмоции, что практически ничего не получалось, что было ей совершенно несвойственно. Обычное хладнокровие напрочь изменило ей. Ночь с Бобровым произвела на нее неизгладимое впечатление. Любовь к нему, ненависть к его жене, злость на него за тот ужасный телефонный разговор… Но она все-таки решила взять тайм-аут, чтобы остыть и обдумать все с холодной головой. Но где там! Что, что я сделала не так? Ведь он пришел тогда ко мне, принес цветы и конфеты, был чрезвычайно мил и любезен, но почему-то не проявлял инициативы. Пришлось мне сделать первый шаг. Ну, он не остался безучастным… Боже, какой это мужчина! Я даже не знала, что такое возможно! Видимо, их этому специально обучают, этих шпионов… Или это природный дар? И что мне теперь делать? Смириться с поражением? А разве это было поражение? О нет! Он же не просто трахнул меня из вежливости. Нет, он был очень горяч… довел меня до полного изнеможения… И все? Как я теперь смогу жить без него? И даже посоветоваться не с кем! Подруг нет. Зачем подруги, я всегда справлялась сама… Вот что, надо потребовать, чтобы в издательстве мне устроили презентацию книги… Нет, я совсем с ума спятила. Книгу же «написала» Нонна Слепнева! А может, пора уже раскрыть псевдоним?

Дневник

Я не знаю, как теперь быть. Миша и раньше покупал мне дорогие вещи за глаза и всегда попадал в точку, и эти подарки не вызывали подозрений. А это изумительное пальто… Он объяснил все достаточно правдоподобно: в конце зимы на такие вещи огромные скидки. «Маленькая, ты же вечно мерзнешь из-за своих сосудов, а это пальто такое уютное, теплое и так тебе идет…» Все это, собственно, вполне в его духе… Может, я просто сама себе страшилки придумываю? Или все-таки что-то у него было с этой цаплей?

Она ведь пригрозила мне, что непременно отобьет его. Зря я Мишке ничего про это не сказала. А я скажу! Да, теперь уже можно. И даже нужно!

– Как хорошо дома, когда тебя встречает любимая жена! – сказал Бобров, снимая пальто.

– Я надеюсь, домой ты ее не приводил? У нее есть своя квартира?

– Марта, хватит! – раздраженно бросил Бобров. – Сколько можно дурью мучиться!

– Ладно, пойдем на кухню, ты же голодный, вот и злишься!

– Я всегда злюсь, когда слышу всякую хрень!

Марта промолчала. Вот пусть сперва поест, а потом я ему расскажу и посмотрю, что будет.

Бобров действительно был здорово голоден. И очень любил Мартину стряпню.

– Ох, как вкусно! Спасибо, солнышко!

– На здоровье! Миш, чтобы не было недоразумений и лишнего вранья, я должна сказать тебе кое-что.

– Так! Интересно! Опять этот бред насчет журналистки?

– Это не бред! Просто какое-то время назад она вдруг мне позвонила…

Боброва прошиб холодный пот.

Марта в подробностях пересказала мужу свой разговор с Аллой Силантьевой.

– И что мне после ее угроз было думать? Скажи на милость! А тут еще я уехала черт знает как далеко, а мне к возвращению такое шикарное пальто куплено… Ты лучше признайся!

– Ну, во-первых, мне совершенно не в чем признаваться. Разве что в том, что один раз я с нею пересекся.

– Так! – похолодела Марта.

– Пересекся в Останкине, на съемках программы. Она тоже участвовала. Вот и все!

– И она к тебе не лезла?

– Почему? Лезла! Но я поставил ее на место, только и всего.

– Да? Интересно, на какое место и в какой позе!

Бобров ударил кулаком по столу.

– Не смей! Не смей говорить такие пошлости! Тебе это категорически не идет! В твоих устах это просто невыносимо! И вообще запомни: если я захочу тебя обмануть, я сумею это сделать так, что комар носа не подточит! Смешно, ей-богу! И вообще, мне никто кроме тебя не нужен, но если ты будешь продолжать в том же духе, я могу и пересмотреть свою позицию. Все, разговор окончен.

Марта прикусила язык. Таким взбешенным она мужа еще никогда не видела. Но это обстоятельство только укрепило ее в подозрениях.