Шпионы у дачи

Похоже, что рачительная Карла Францевна тащила домой со свалок все, что считала стоящим.

– Откуда столько вещей? Вы их с улицы приносите?

– Это все наше! – оскорбилась старушка. – Плоды накоплений пяти поколений нашей семьи и семьи моего мужа! В этой квартире жили мы с мамой. Потом я вышла замуж за Евгения Плутоновича, который жил со своей мамой в соседней квартире. Стену между двумя нашими квартирами мы сломали и соединили обе квартиры в одну.

– За… замечательно.

На самом деле Саша совсем не была уверена, что оно того стоило.

Но вместо этого спросила:

– А где ваш муж сейчас?

– Помер.

Прозвучало это так недовольно, что больше Саша ни о чем личном старуху спрашивать не решилась.

– Вы сказали, что знаете людей с фотографии.

– Видела их.

– Кто они такие?

– Родственники Кокуевым, какая-то очень дальняя их родня. Перебрались в наш город и приходили к Верке с Мишкой несколько раз, вот я их и запомнила. А как их звать да чем они дышат, я и не знаю. Верка говорила, что это родственники Мишки. А Мишка говорит, что родственники Верки.

– А рыжей девушки по прозвищу Алинка-Малинка с ними не было?

– Такой что-то не припомню.

– Вы уверены, что на фотографиях не ваши бывшие соседи, а их родственники?

– Может, и не родственники они им никакие, просто мне так сказали, чтобы я отвязалась.

Саша слушала и чувствовала, как ее нижняя челюсть постепенно ползет вниз. Получалось, что в городской квартире Кокуевых жили квартиранты, в их дачном домике обитали некие «родственники». А как же сами Кокуевы?

– А где же тогда настоящие Вероника с Михаилом? – ахнула девочка. – Куда они делись?

И она посмотрела на старуху, которая философски пожала плечами. Мол, всякое в жизни бывает.

– Чай будешь? – спросила она у Саши.

Девочка машинально кивнула, а бабка извлекла сомнительного вида мешочек, из которого вытряхнула какую-то серую труху.

– Это чай?

– Хороший чаек. Еще из бабушкиных запасов.

– Вашей бабушки? – уточнила Саша и, получив утвердительный ответ, с уважением воззрилась на желтоватую жидкость, плавающую у нее в чашке, все-таки этот чай был старше ее самой, ее родителей, да и ее бабушек тоже.

На вкус чай оказался не так уж и плох. Пахло лесом и почему-то шерстяными носками.

На всякий случай Саша решила не усердствовать и сделала всего один глоток. В голове странно зашумело, то ли от чая, то ли от обилия мыслей.

– А куда ваши соседи могли переселиться, если не на дачу?

– У Мишки подружка была, в соседнем подъезде живет, может, она чего-нибудь знает?

– Подружка в смысле любовница?

– Она самая. Бери прянички-то.

– Тоже бабушкины?

Саша спросила в шутку, но Карла Францевна ответила вполне серьезно:

– Нет, это дед мой с работы приносил. Им в наборах к Новому году и конфеты, и пряники давали. Конфеты мы еще раньше съели, а пряники залежались немножко.

На пряниках их почтенный возраст сказался значительно сильнее. Они буквально превратились в камень. Чтобы их съесть, их нужно было колоть щипцами для колки сахара, чтобы они рассыпались на маленькие кусочки. Зато потом вкус оказывался просто изумительным. Шоколадные пряники почему-то отдавали мятой.

– Хорошо сидим, – отметила Карла Францевна. – Может, по капле бальзамчика?

– Тоже дедушкин?

– Нет, это муж мой готовил. Небольшого ума был человек, но в алкоголе разбирался. Благодаря ему у меня всегда есть что выпить.

И Карла Францевна распахнула двери древнего шкафа, внутренности которого от пола и до самого потолка были заставлены бутылками с самыми разнообразными спиртными напитками.

– Как видишь, тут еще хватит не на одно поколение.

В общем, Саша вышла от Карлы Францевны в отличном настроении. Бабушкин чай с дедушкиными пряниками и каплей бальзама на пантах лося придали девочке сил и бодрости. Все-таки умели раньше делать качественные продукты!

Глава 7

Адрес подружки Михаила был известен Саше весьма приблизительно. Первый подъезд, а вот этаж то ли второй, то ли третий, а может быть, что и четвертый. Да и с расположением квартиры у Карлы Францевны присутствовали некоторые сомнения.

– Дома-то в гостях я у этой фифы не была никогда. Но ты спроси, люди обязательно подскажут, где ее искать.

– А кого же мне спрашивать?

– Раису спроси, так ее зовут. Сама из себя вся такая нафуфыренная, духами от нее так разит, что тошно рядом с ней стоять. Как сладкий запах учуешь, значит, остановись, правильно пришла.

Снабженная этими указаниями, Саша не сомневалась, что быстро найдет нужную ей свидетельницу.

Но все было не так просто. Подъезд оказался необычайно богат на женщин, носивших имя Раиса.

– Тебе какую Райку? Рыжую или белобрысую? А может быть, ту, что в прошлом году померла?

От знакомства с последней сыщица поспешно отказалась.

– Нет, мне живую, пожалуйста.

– А коли живую, так иди в двадцать пятую или в двадцать седьмую.

В двадцать пятой никто не открыл. А в двадцать седьмой, которая находилась на том же этаже, Саше открыла женщина, чья огненно-рыжая шевелюра буквально слепила глаза. Но она не пожелала признать Михаила Кокуева своим сердечным другом.

– Мишка? Кокуев? Не знаю такого!

– А другую Раису? Ее знаете?