Шпионы у дачи

Саша поежилась. Господи, что сейчас будет? И зачем Милорадову понадобилось, чтобы она также присутствовала при этой чудовищно тяжелой сцене?

Глава 16

Между тем Милорадов уже начал допрашивать подозреваемую:

– Гражданка Наталья Скворцова, можете садиться, – обратился он к ней.

Но та высокомерно поправила его:

– Госпожа Скворцова, попрошу вас!

Матери Жени должно было быть уже под пятьдесят, но это был лишь ее паспортный возраст, потому что больше тридцати ей никто бы и не дал. Лицо у нее было гладкое, без единой морщинки. Но дело даже не в этом, а в том, как эта женщина двигалась. Не было ни малейшей скованности или напряжения в ее движениях. Они были легкими, походка – воздушной, глядя на эту женщину, невольно приходило в голову сравнение с эльфом. Впрочем, ведь и Женя унаследовал от матери эти особенности. Легкость, воздушность движений и при этом… чрезмерная жестокость.

– Ну, госпожой, – и Милорадов усмехнулся, – вы можете величать себя где-нибудь в другом месте. Хотя я сильно сомневаюсь, что в ближайшие годы у вас будет такая возможность.

– В чем меня обвиняют? Я имею право это знать!

Короткие светлые волосы. Голубые глаза. Да, мать и сын были похожи друг на друга, словно две капли воды. Неудивительно, что Женя буквально боготворил свою мать, ведь он был копией ее.

– Причина вашего задержания вам известна. Вы обвиняетесь в организации покушения на жизнь вашего любовника Павла Маршала с целью завладения принадлежащими ему ценностями.

– Чушь! – хладнокровно произнесла Скворцова. – Павел был пьян. Сел за руль, не справился с управлением, врезался в другую машину. Это доказало следствие по факту его гибели. При чем тут я?

– Нам удалось найти водителя встречной грузовой машины, он подтвердил, что авария была подставной. Он знал, в какую машину ему нужно врезаться. И сделал это. А водку он влил Павлу в рот уже после, буквально на последних вздохах потерпевшего.

– Даже если это и так, то при чем тут я?

– Это вы подговорили человека, севшего за руль грузовика.

– И кто же это?

– Ваш сын.

– Женя? Вы ошибаетесь.

– Вам было легко это сделать, ведь ваш собственный сын, на которого вы имеете громадное влияние, ни в чем не смел вам отказать.

– Женька не мог этого сделать. Вы оговариваете мальчика.

– Он сам сознался в содеянном.

– Я вам не верю. Дайте мне ознакомиться с протоколами его допросов.

– В свое время вы их изучите.

– Мой Женя ни в чем не виноват. Даже если он что-то там и подписал, то я найму толпу адвокатов, которые докажут, что каждое слово вы из моего ребенка выбили, заставили оговорить его под пытками!

– Значит, убийство Павла Маршала мы пока что можем оставить? Сознаваться в его организации вы не собираетесь?

– Нет, конечно! Это полная нелепица! Я любила Павла. Жила с ним! И я прекрасно знала, что свое состояние он оставит дочери. Зачем мне было убивать Павла? Пока он был жив, то всячески помогал мне. Не стало его, не стало и поддержки. Я только проиграла, когда он умер.

– Но зато осталась его дочь, и осталось огромное состояние, которое вы не собирались отдавать в чужие руки. Вы с вашим сыном начали охоту за сокровищем, которое Павел Маршал доверил своим ближайшим родственникам – брату с сестрой.

– Вот видите! Вы сами сказали, что деньги были у брата с сестрой. С них и спрашивайте.

– Вам лучше, чем кому-либо другому, известно, что эти люди мертвы. Их также застрелил ваш сын. И сделал он это снова по вашему приказанию.

– Не делайте из моего ребенка какого-то монстра! Что вы тут городите! Поклеп на поклепе! Павла убил Женя! Этих двоих застрелил! Кто-нибудь еще стал жертвой моего сына?

– Да, полагаю, что к смерти дочери Павла – Алины – ваш сын также имел непосредственное отношение.

– Алинка была наркоманкой. Это всем было известно. Такие люди долго не живут.

– Согласен. Но тут ей помогли умереть. Ваш сын и помог. А потом убил девушку – свидетельницу по имени Илона, которой он опасался, потому что думал, она может его выдать.

– В ваших устах мой сын получается каким-то исчадием ада.

– Так оно и есть. Только он стал таким, потому что это вы его так научили.

– Ах вот как, теперь еще и я виновата.

– Вы воспитали своего сына таким. Вы подговорили его убить всех этих людей. Вы снабжали его инструкциями, а при необходимости и инструментами для осуществления всех ваших преступных замыслов. В частности, это вы покупали для него оружие. Оружейник тоже у нас, так что отпираться не стоит.

При упоминании об оружейнике с лица Скворцовой впервые за все время их общения сошла высокомерная ухмылка.

– Ничего не знаю ни про какого оружейника. Он все врет! Наговаривает по злому умыслу или это вы его заставили.

Было ясно, что женщина не собирается ни в чем каяться. Не на ту напали! Но у Милорадова был последний козырь в рукаве, который он берег до самого конца. И лишь когда стало ясно, что ничто другое не работает, он пустил его в ход. Извлек фотографии с места гибели Жени и выложил их на столе перед Скворцовой.

– Это что?