Шпионы XX века (Главы 1-10)

Уинтерботем ознакомился с ними с известной долей скепсиса, однако, понимая, что его знаний не хватает для верной оценки информации, он передал их доктору Р. В. Джонсу, ученому, отвечавшему за научные исследования в Министерстве авиации. Джонс изучил документы и признал их подлинными и очень важными. В СИС никто ему не поверил. Доклад опять посчитали фальшивкой, еще одним фокусом гестапо. Было заявлено, что ни один немец не может быть так хорошо информирован о столь различных вещах и если кое-что из этой информации выдерживает научный анализ, то только потому, что хитрые немцы использовали старый трюк - выдали немного подлинных сведений, чтобы и остальное выглядело убедительно. Время показало, что утверждения СИС были ошибочными и почти все детали документов из Осло оказались верными. Но к этому времени передавший их офицер абвера исчез, несомненно, обдумывая проблему, почему не было предпринято попытки сообщить ему о реакции на полученные сведения и использовать дальше предоставленную им возможность(16).

Ущерб от такой сверхосторожности был еще больше в 1942 году, когда отделение СИС в Лиссабоне получило сведения от уроженца Центральной Европы, сбежавшего из гитлеровского концентрационного лагеря. Он рассказал агентам СИС, что работал в немецком исследовательском центре на Балтике, возле Пенемюнде, и. хотя проект был полностью засекречен, он вроде бы был связан с созданием ракет. Из Лиссабона эту

[147]

информацию переслали в Лондон, где она попала к Бэзилу Фенвику, бывшему сотруднику "Ройял Датч-Шелл", а затем офицеру секции "Z". Фенвик ничего не знал о норвежских документах, поэтому сведения, полученные от бывшего заключенного, ничего не значили для него. Возможно, Фенвик придал бы этому рапорту большее значение, если бы он пришел не из Лиссабона, из того отделения СИС, которое славилось своими дрязгами и неточностью сведений. Исходя из этого, Фенвик передал в Лиссабон, чтобы к бывшему заключенному отнеслись, как к "подсадной утке" гестапо. К тому времени, когда сведения, полученные от этого человека, попали к сотруднику СИС, знавшему о Пенемюнде, бывший узник растворился среди беженцев в Португалии, и все потуги СИС разыскать его не имели успеха(17).

Но были и еще более значительные провалы. СИС загодя получила информацию о том, что Германия собирается оккупировать Бельгию и Голландию. Первые сведения поступили от начальника отделения СИС в Брюсселе полковника Эдварда Калтропа, имевшего своего человека в бельгийской полиции. Информатор передал ему карты, изъятые из немецкого самолета, совершившего вынужденную посадку на бельгийской территории. Карты походили на часть плана нападения на Голландию и Бельгию, а содержащаяся в них информация вроде бы подтверждалась полковником Хансом Остером, заместителем главы абвера, который являлся убежденным антифашистом. Остер был другом помощника голландского военного атташе в Берлине и в свое время сообщил тому о готовящемся нападении на Польшу. Теперь, в начале мая 1940 года. Остер сообщил, что Гитлер готовится к вторжению в Голландию и Бельгию. Однако, памятуя о Венло, ни СИС, ни голландская разведка не поверили полученным сведениям. В СИС решили, что карты поддельные, а Остер ведет с ними игру. Ошибочность их позиции стала очевидной, когда 10 мая германские войска вторглись в Голландию, Бельгию и Люксембург(18).

Еще одна информация, которая могла оказать существенное влияние на дальнейшее развитие событий, поступила в СИС без всяких помех, но затем исчезла в тумане. Агентурная сеть СИС в Виши, под кодовым названием "Альянс", от которой поступала на протяжении длительного времени ценная информация, с января 1942 года начала регулярно поставлять сведения о состоянии боеготовности двух германских крейсеров - "Шарнхорст" и "Гнайзенау", находящихся в Бресте. За две недели до выхода крейсеров в море один из агентов "Альянса" передал в Лондон через Мадрид, что корабли готовы выйти из брестских доков в любое время, чтобы, пройдя через Ла-Манш, войти

[148]

в германский порт. Остается неясным, придержала ли СИС информацию или передала ее флоту, который, выясняя время выхода кораблей из Бреста, больше доверял радиоперехвату, чем сведениям, полученным от СИС, но в любом случае оба корабля под эскортом крейсера "Принц Евгений" спокойно покинули Брест 12 февраля, без помех прошли Ла-Манш и встали в доки Вильгельмсхафена двадцать четыре часа спустя. Королевский воздушный флот упустил единственную реальную возможность атаковать в море эти два немецких боевых корабля, которые в дальнейшем стали постоянной угрозой для конвойных судов союзников, поставлявших грузы по Северному морскому пути в Советский Союз(19).