Шпионы XX века: от царской охранки до ЦРУ и КГБ

С точки зрения Сталина, предложение Молотова таило еще одно дополнительное преимущество — ослабление позиций аппарата безопасности Лаврентия Берии, чей протеже возглавлял МГБ. В результате осенью 1947 года был учрежден Комитет информации (КИ). И хотя формально комитет находился под контролем Совета Министров, возглавлял его Молотов, что давало Министерству иностранных дел куда большее влияние на внешнюю разведывательную деятельность, чем в прошлом. Одним из аспектов этого возросшего влияния стало то, что руководство советскими разведывательными операциями в странах пребывания передали советским послам.

Возможно, на бумаге эта реорганизация выглядела неплохо, но на практике она дала осечку. По словам одного из советских перебежчиков, возникла "невероятная путаница. Резиденты, профессиональные офицеры разведки, пускались на немыслимые ухищрения, только бы не информировать послов о своей работе, поскольку дипломаты располагали лишь познаниями о разведывательной работе и ее методах на любительском уровне".

Конец забрезжил в середине 1948 года, когда подразделения ГРУ и КИ возвратили Министерству обороны — очевидно, по приказу министра обороны Николая Булганина, настаивавшего на том, чтобы вооруженные силы восстановили прямой контроль над своими разведывательными подразделениями. Восстановление военного контроля, несомненно, облегчало и то обстоятельство, что в рамках отделов КИ персонал ГРУ был объединен в изолированные подразделения, состоявшие исключительно из разведчиков.

В декабре 1948 года бывшее подразделение МГБ — Управление советских поселений и эмигрантов, отвечавшее за контроль над советским дипломатическим корпусом и эмигрантами за рубежом, вернулось в МГБ. Таким образом, КИ состояло только из бывших элементов внешней разведки МГБ. Приблизительно в декабре 1951 года остальной персонал МГБ вернулся в эту организацию.

ЦЕЛЬ — СОВЕТСКИЙ СОЮЗ

Весной и летом 1948 года отдел специальных операций (Office of Special Operations) ЦРУ получил первое задание: "собирать секретные данные о самом Советском Союзе, его военных намерениях, атомном оружии и современных ракетах; о советских действиях в Восточной Европе, Северной Корее и Северном Вьетнаме; о связях Москвы с иностранными коммунистическими партиями и группами, борющимися за национальное освобождение". Требования, возложенные Пентагоном на ЦРУ, были просто-таки чудовищными. Во время одного из совещаний полковник армии стучал кулаком по столу, требуя "по агенту с радиостанцией на каждом треклятом аэродроме от Берлина до Урала".

Операции начались в конце 1949 года с заброски агентов в Советский Союз по воздуху, в ходе операции по инфильтрации, получившей кодовое название "Redsox" (Красные носки). В последующие пять лет агентов засылали в Советский Союз по суше, морю и воздуху из разнообразнейших мест — Скандинавии, Западной Германии, Греции, Турции, Ирана и Японии. По словам Гарри Розицке, бывшего тогда работником подразделения Советской России, агенты "охватывали разведывательные объекты от района Мурманска до Сахалина, по большей части на периферии советской территории, но некоторые и в глубине". Но за пять лет эти операции не принесли особых успехов и были прекращены. Потери были высоки, затраты значительны, а результаты минимальны.

Но ЦРУ было далеко не единственной разведывательной организацией США, собиравшей информацию о Советском Союзе. Военные службы, прежде всего ВВС, проводили ряд агентурных и технических программ, призванных проникнуть за советский покров секретности.

Военные атташе, особенно в сталинской России, были почти не в состоянии собирать сведения о деятельности на военных базах, в промышленных районах и на атомных сооружениях вдали от Москвы. Время от времени они добывали очень ценную информацию в районе Москвы — особенно благодаря тому, что советское руководство доставляло в Москву некоторые образчики новейшего вооружения для ежегодных парадов на 1-е Мая и 7-е Ноября, а также для воздушного парада в День советской авиации.

В письме от ноября 1948 года полковник Г. М. Маккой, начальник разведывательного отдела части материально-технического снабжения ВВС, информировал начальника штаба ВВС, что "согласно оценкам, 95 процентов качественных разведданных о русских самолетах и первые сведения о появлении самолетов новых типов станут известны нашему авиационному атташе во время воздушного парада Первого мая и предшествующих ему учебных полетов. Как показывает опыт прошлых двух лет, пройдет от шести до девяти месяцев, прежде чем будет получено подтверждение и другие качественные данные об этих новых самолетах, исходящие из прочих источников".

Для сбора сведений военные атташе США использовали наиболее совершенное фотографическое и электронное оборудование, которое могли доставить, открыто или скрытно, в район парада. К числу такого снаряжения принадлежали стереофотоаппараты и разнообразная аппаратура на штативах с телеобъективами и объективами с переменным фокусным расстоянием, пригодная для фотографии и киносъемки.