Шпоры на кроссовках

– Мне идти надо, – Колька, превозмогая себя, сел. – Мне рог надо искать, тетя Вьюга. Как угодно, где угодно – надо.

– Куда пойдешь? – ведунья покачала головой. – До ближней стоянки два дня пути, а в такую погоду и вовсе нет, никакая одежда не спасет. Волки сожрут, либо метель закрутит…

– Я слово дал, – твердо ответил Колька. – Если можете – помогите одеждой, лыжами там…

– А если нет у меня лишних-то – все равно пойдешь? – насмешливо спросила женщина. Колька ответил на ее взгляд своим – прямым и задиристым:

– Я слово дал, – повторил он отчетливо.

– Ишь – слово, – покачало головой Вьюга. – А что твое слово? Ты дал, ты и возьми. Все одно – к сроку нужного не сыщешь. Думаешь, не смогу тебя домой вернуть? Я Кащея не слабее в таких делах – отлежишься, да и ступай…

Колька задумался. На самом деле задумался, потому что было над чем. И ответил:

– Один день – да мой. Не могло меня далеко отрога выбросить, я по опыту знаю. Может, и успею найти…

– Не могло, – согласилась Вьюга, вставая. – И не зря по снегу ты брел да полз, замерзая, лечь себе не давал до последней возможности. Если б не упорство твое – замерз бы ты в лесу. А путь твой был верным. У меня этот рог, Коля-Николай. Я его храню. И за просто так не отдам, уж прости. Зарок на мне.

– Что нужно делать? – поинтересовался Колька.

– Три загадки отгадать, – улыбнулась Вьюга. – Отгадаешь – рог твой. А не отгадаешь… – она помедлила, И Колька спросил:

– Голова с плеч?

Вьюга улыбнулась – грустновато, странно.

– Нет, почему? – голос её был мягким. – Просто – домой.

– Домой? – Колька свёл брови. Несколько секунд думал, потом тряхнул головой: – Давайте свои загадки. Я готов.

Вообще-то ситуация была смешной. Какой-то уж очень сказочной, совсем нереальной даже на фоне всего, произошедшего раньше. Может быть, поэтому Колька не опасался, что может не отгадать…

…пока не поднял глаза и не увидел глаза Вьюги.

И тогда ему стало не по себе – такая там была мудрость, вечность и… безжалостность. Мальчишка понял – нет, не всё так просто. Если он не отгадает… да, домой. Но…

Он сам не мог толком объяснить – что тогда. И всё-таки понимал:

БУДЕТ ПОТЕРЯНО ЧТО-ТО ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ. НАВСЕГДА!

– Я готов, – повторил Колька.

– Ну, слушай загадку первую, – Вьюга помолчала. – Раз послушаешь – и запомнится. Раз покушаешь – снова хочется. Ну а коль её слушаешь, коль её кушаешь – сам себе ум смущаешь, сам себе могилу копаешь.

Да, это были не "два конца, два кольца…" Колька задумался – всерьёз. Ясно, что загадка была "с подковыркой"… Фигуральная, так сказать… Что же это такое? Сам себе могилу копаешь… если слушаешь – сам себя губишь, получается? Ложь? Но ложь не захочешь слушать-"кушать" второй раз, а тут сказано – "раз покушаешь – и запомнится". М-м-м… клевета? Да, клевету можно запомнить навсегда, но… но и её второй раз слушать не станешь. Так… Колька потёр лоб. Вьюга смотрела спокойно, не торопила. И мальчишка тоже успокоился… а ответ пришёл в ту же секунду, как награда за это спокойствие.

– Лесть, – сказал Колька уверенно – раньше, чем осознал сказанное. – Это лесть.

– Верно, – кивнула Вьюга раньше, чем он успел испугаться: а вдруг неправильно?! – Отгадал – так отгадку запомни… А вот и вторая загадка: кто на праздник к тебе и не придти может, а как беда – рядом всегда?

Ого! Колька вздохнул невольно. Но тут же подумал – а ведь это просто. Горе! Конечно, на празднике ему делать нечего – ну а раз беда, то… Он уже открыл рот, но засомневался. Может не придти… Не "не придёт" – а "может". Нет, не горе. Горю на празднике делать ВООБЩЕ нечего. Тогда что?

И ему вдруг вспомнилось, как два года назад заболела мама. Неопасно, но тяжело. Отец и Колька сбились с ног. И вдруг приехал отцовский армейский товарищ – Колька про него только мельком и слышал, про дядю Лёшу, не помнил, чтобы тот приезжал… А тут вдруг прибыл, как снег на голову – и сразу всё наладил. Привёз какие-то лекарства, устроил с врачами – и опять уехал. А отец потом как-то сказал: "Вот Лёшка человек! На праздник нее дозовёшься – стесняется, делами отговаривается. А тут – как из ниоткуда возник! Ну…"

– Друг, – сказал Колька. И почувствовал, как почему-то сжалось в груди. – Это друг. Друг в беде всегда рядом.

– И это верно, – кивнула Вьюга медленно. – И эту отгадку запомни. А теперь третью слушай. Без чего жить легко – умирать тяжко?

Чёрт… Колька закусил щёку. Как и было положено в сказке, каждая следующая загадка была труднее предыдущей… Насчёт этой – мыслей не было ВООБЩЕ. Без чего жить легко… Пойдём путём логики. Без беды, например. Легко. Это точно. Но дальше чушь. Умирать тяжко… Жить легко – умирать тяжко… Тут какой-то подвох. Когда легко жить? Да когда ни о чём не заботишься, ничего особо не заморачиваешься, и… а оптом спохватываешься, но уже поздно, и…

– Честь, – сказал Колька. Прокашлял почему-то вставший в горле комок и повторил твёрдо: – Это честь, тётя Вьюга.