Шрам

Мои ноги подкосились, и я опустился на траву, ощущая неожиданно навалившуюся усталость и сильную дрожь в конечностях, обычно всегда наступающую после боя. Мне такое состояние было хорошо знакомо. Вот только прежде мы, как правило, сражались с чудовищами, а сегодня вступили в бой с людьми. Одного из них убил я. Мне не хотелось думать об этом, не хотелось представлять, какой ужас я увидел бы в глазах Лилит, стань она свидетельницей этой бойни. А может, и не только ужас, может, там я прочел бы и разочарование.

«Мы охотники, а не убийцы», – услышал я её слова.

«Прости, милая. Прости, но сегодня я стал убийцей. Я мог остаться в тылу, мог не вступать в этот бой. Но я принял иное решение и добровольно сделал шаг в темноту. Прости меня».

Часть V: Койоты. Глава 28

Мы провели в броневике около получаса, пока Блэки снаружи разговаривала с Роландом. Ален все так же непринужденно пил чай. Джиму вкололи целую кучу лекарств, и Грот заверил меня, что его состояние стабильное, но естественно требовалась госпитализация и долгое лечение. Я же подумал о том, что, может, в больнице заодно подлечат и его алкоголизм.

Когда Блэки, наконец, появилась в машине, от нее исходило спокойствие и удовлетворение. Она походила на сытого и довольного собой кота.

– Ну, вот и всё, Клайд, – обратилась она ко мне. – Здесь наши пути расходятся.

– Но как же? – я поднялся. – Моя машина разбита.

– Я оставлю тебе одну из наших. Сможешь взять свою на буксир, если так дорога. Считай это задатком для наших будущих деловых отношений. Ты ведь, не забыл о нашем договоре? Мы будем сотрудничать?

Мне очень хотелось ответить ей: «Нет». Особенно после всего увиденного. Но как же я мог? Эта женщина не примет отказа, тем более, что свои условия она выполнила. И я молча кивнул в ответ.

– Что с Роландом?

– Я оставляю его тебе, – Блэки опустилась в свое кресло. – Можешь свершить над ним желаемую месть.

– А как же твоя месть?

– Я получила от него всё, что хотела.

– Не понимаю, ведь, разве он не убил твоего отца?

– С этим я уже разобралась.

– Но как же... я не понимаю.

– А это обязательно?

Я хотел сказать что-то ещё, но вдруг понял, что не нахожу слов. А Блэки лишь ухмыльнулась, видя мое замешательство.

– Не все нужно обдумывать, друг мой Клайд. Но мне приятно видеть, что ты пытаешься. Только умные люди стараются познавать мир, глупым достаточно своего собственного скудного мирка. Однако, ты должен знать, что не на все вопросы тебе суждено будет узнать ответ. Придется с этим смириться. А теперь, если ты не возражаешь, и вопросов больше нет, думаю, нам пора отправляться по домам. Мне предстоит не близкий путь до Горизонта.

Роланд сидел на коленях в стороне от броневика. Его руки были связаны за спиной, на правой щеке чернела гематома и от носа влево по верхней губе к подбородку уходил след запекшейся крови. Со змеиным спокойствием он наблюдал, как переносят на носилках тело Джима из броневика Блэки в фургон, оставленный нам Новолунием.

На прощание Блэки сказала:

– Надеюсь на плодотворное сотрудничество в будущем, Клайд. Только впредь, постарайся усмирять свои эмоции и обходиться в работе без экспрессивных решений.

– Хорошего пути, Блэки, – ответил я, и она, криво ухмыльнувшись, скрылась в полумраке своего элитного транспортного средства.

И только когда броневик Новолуния двинулся с места, Роланд подал голос:

– Полезное ты завел знакомство, Клайд. Очень интересно, какое же вам предстоит сотрудничество?

– Это не твое сучье дело.

Роланд захрипел, то ли закашлялся, то ли засмеялся, а может, и то, и другое, после чего сплюнул в траву перед собой густой бурый комок.

– О чем вы тут разговаривали? – я подошел к нему вплотную и теперь смотрел на этого человека сверху вниз. Но даже так, стоя на коленях, со связанными за спиной руками и с побоями на лице, Роланд выглядел гордым. Горделивый старый койот, он вызывал во мне одновременно уважение и презрение. Очень странное сочетание чувств.

– Не твое сучье дело, – повторил он мои слова и тут же, без раздумий, я врезал ему в челюсть. Как давно мне хотелось это сделать. Однако, ударив связанного и беспомощного человека, я не ощутил удовлетворения, только укол совести и отвращения к самому себе. В голову снова пришла эта мысль: «Хорошо, что Лилит не видит этого».

Роланд устоял и принял удар молча. Снова кашлянув и сплюнув мне на ботинок комок кровавой слюны, он поднял глаза полные ненависти.

– О чем вы с ней говорили? – повторил я свой вопрос, не зная, смогу ли пойти дальше и вновь ударить его, или прибегнуть к более жестким методам дознания. К горлу подступил мерзкий ком тошноты.

– Зачем тебе это? Хочешь узнать, не поимела ли тебя новая подружка? Я тебе отвечу. Конечно, поимела.

– О чем вы говорили? – вновь спросил я уже более спокойным, но холодным тоном, в котором хотел передать угрозу.

– Если не отвечу, что ты сделаешь? Будешь пытать? Начнешь избивать? Каков твой план, малец?

– Зачем тебе это? Почему ты молчишь? Что пытаешься защитить?

– А ты сам как думаешь?