Шрам (СИ)

Вот теперь кажется поверила. Похоже, ей была знакома группа Пастыря, что неудивительно, ведь ученые часто пользуются услугами охотников, особенно историки и биологи. А в Филине таких команд всего две.

– Но... как? – спросила она удивленно.

– Это долгая история. Им нужен был водитель, я оказался под рукой.

– Но ты же никогда не бывал за стеной прежде, Клайд? Ты никогда и не хотел там побывать.

– Все меняется с течением времени.

Она уставилась в стол, похоже, пытаясь осознать услышанное. Да, именно такой реакции я и ожидал. Я удивил ее, я сделал то, чего она никак не могла предвидеть, а значит, что ее мнение обо мне было ошибочным. Но только вот не чувствовал я торжества. Более того, я ощутил некий дискомфорт от затянувшегося молчания. Не так я представлял себе эту встречу тогда, когда еще помнил о Джулии и желал увидеть ее вновь. Совсем не те эмоции и ощущения, что были прежде. Все не так, как должно бы быть. И вроде не так уж много времени прошло. Но я остро ощущал перемены в себе.

– И давно ты с ними? – спросила Джулия, снова подняв глаза, радость и интерес в которых сменила холодная серьезность.

– Уже полгода.

– И никто об этом не знает? Ты никому не сказал?

– Никому.

– Но, Клайд, как же наши друзья? Ты просто бросил всех -в ее голосе появилось что-то, что вдруг начало меня раздражать. Так неприятно, поучительно и осуждающе прозвучали ее слова, что я ощутил себя нашкодившим мальчишкой.

– Так было проще – постарался объяснить я – Не думаю, что без меня кому-то стало хуже. Мне же сейчас намного лучше чем было.

– Неужели тебе нравится эта работа?

– Более чем – не колеблясь ответил я – Сейчас, побывав за стеной, я понимаю, что вряд ли уже сменю ее когда-нибудь.

– Это же ребячество, Клайд! – вдруг сказала она, и эти слова поразили меня словно нож. Я даже не нашел, что ответить, дав ей продолжить.

– Охотники самоубийцы. Люди без смысла жизни, жестокие и хладнокровные.

– С чего ты это взяла?

– Мы работали с ними много раз, я знаю о чем говорю. Ты не такой.

И это ее утверждение вдруг взорвалось во мне бурей эмоций. «Ребячество?!» – вскричало мое сознание – «Да какое право она имеет появиться сейчас, после всего, что сделала, и говорить мне что-то, чем я занимаюсь, лишь ребячество?!» Но я постарался сдержать все эти мысли при себе.

– Может, ты просто плохо меня знаешь? Может ты ошибалась?

– Нет, Клайд, это ты ошибаешься. Я не знаю, чего ты сейчас себе придумал, но ты не охотник.

– Ну, здесь факты против тебя – усмехнулся я, еще надеясь завершить разговор миром, хотя все труднее становилось сдерживать нарастающий гнев.

Видимо это и было причиной моего нежелания рассказывать ей о своем новом занятии. Я и правда великолепно знал Джулию, и словно подсознательно предвидел эту реакцию. Я предвидел ее осуждения и хотел избежать ссоры. И вот теперь корил себя в том, что рассказал ей правду, ведь может в ее глазах это действительно выглядело ребячеством? Я был никем и всего за полгода стал охотником, так бывает далеко не с каждым. А может быть ее реакция вызвана лишь обидой? Она то считала, что я такой же как и прочие жители города, и лишь она особенна, достойная жить в другом мире. И вот теперь я тоже попал в этот мир, и ей никак не хотелось с этим мириться.

– Я знаю тебя – продолжала Джулия, как всегда уверенная в том, что говорит – Я думала о тебе все это время. О нас.

– Да? И что же ты надумала?

– Не уверена, что стоит говорить об этом сейчас. Скажу лишь, что я правда рада тебя видеть. Я ждала этой встречи, и очень волновалась о тебе. А теперь уже по-настоящему боюсь. Охота – работа для тех, кому нечего терять.

– А по твоему мне есть что?

– Клайд, то что случилось... – она запнулась на секунду и быстро продолжила – наша разлука это не конец жизни и не повод все гробить.

И это было последней каплей. Может она и права в чем-то, но мне уже было плевать. Алкоголь и забытые обиды не позволили больше трезво мыслить, выпустив, как дикого зверя, на свободу гнев.

– Вот значит как! – рявкнул я в ответ – Ты все сводишь к себе и своей персоне. Так было всегда.

Она хотела ответить, попытаться успокоить меня, но я прервал ее, не дав ничего сказать:

– Знаешь что? Ты права. Все изменилось из-за тебя. Но теперь уже это неважно. И я могу лишь сказать тебе спасибо. Спасибо за то, что указала мне нужное направление! Спасибо, что заставила что-то поменять, показала насколько пуста и глупа жизнь в этом городе! Ты была права, у каждого свой путь, и ты помогла мне найти его. Вот только больше мне от тебя ничего не нужно, милая.

– Клайд, прошу, не говори так – на ее глаза навернулись слезы.

– Почему нет? Ты ведь хочешь правды? Так вот она, правда. Я не тот, кем ты меня считала. Но и ты не та, кем считал тебя я.

Она плакала, но ее слезы только разжигали во мне еще большую злобу. Злобу на все, что между нами было. Я ненавидел ее в тот момент. Все ушло. Ушла любовь, ушли страдания, но гнев, он никогда не покидал меня, и сейчас у меня появился шанс сказать в лицо все то, что я думал, и что так долго терзало мне душу.