Шрамы, что мы выбираем

В прошлом году они не отмечали Хэллоуин. Он случился слишком скоро после смерти Лукаса, ни у кого не было настроения праздника. Поэтому каждый провел ночь дома, старательно делая вид, что никакого Хэллоуина не существует.

Этот праздник был важен для каждого из них, хотя имел очень мало общего с тем, что привыкли видеть обычные люди. Хэллоуин стал днем эксцентричности Уэйнфилдов, сосредоточением того, что им хотелось бы видеть. Днем, когда они более, чем когда-либо могли быть собой – и отпраздновать этот факт.

Наконец, Анабель дошла до того, что искала, и, достав из шкафа фонарики, разложила их на кровати. Связка изящных маленьких фонариков, горевших от миниатюрных батареек. Их Анабель закупила небольшой мешочек, так что не сомневалась, этого хватит, чтобы поддерживать их в рабочем состоянии все дни в Доме. Будет очень красиво, когда она развесит их по стенам и расставит на столах. Лукас всегда усмехался, когда видел фонарики. Он полагал, что они слишком маленькие и оттого смешные. Но Анабель они нравились.

Она и не подозревала, что в то же время в другой части города Анна занималась похожим действом: она перебирала склянки со странными жидкостями. Доставая их с одной из полок комода Лукаса, Анна внимательно разглядывала каждую, размышляя, какую стоит взять с собой, а какая однозначно не пригодится. Про некоторые она даже не могла вспомнить, что это, другие пузырьки запылились настолько, что было вообще сложно разглядеть, какого цвета жидкость находится внутри них. Но, к счастью Анны, она без труда находила то, что ей было нужно.

Когда-то она решила, что хочет стать фотографом именно благодаря брату. Он носил с собой камеру столько, сколько помнила Анна, и в какой-то момент она поняла, что тоже этого хочет.

Впрочем, больше всего ей запомнился один вечер, когда Лукас решил сделать пару кадров в стиле декаданса. Анна позировала, а Лукас крутился вокруг нее, наводя объектив то на ее невозмутимое лицо, то на кружево одежды, то на сигарету в ее руке. Стояла тишина, нарушаемая только щелчками затвора. Это немного нервировало Анну, но она молча терпела, стараясь сохранить на лице нужное выражение скуки.

– Тебе так нравится меня фотографировать? – наконец, спросила Анна, когда ей показалось, что прошла целая вечность.

– Конечно, – Лукас смотрел на нее только в видоискатель, не отвлекаясь от фотографирования. – Очень интересно.

– Правда? Почему?

– Хочу забрать кусочек твоей души.

Звонок разбудил Винсента, и он не сразу понял, где находится, и что происходит. Сев, он несколько раз поморгал, и только тогда понял, что уснул прямо в гостиной, даже приглушенный свет лампы ему не помешал. Видимо, совсем недавно, если ему даже не успел присниться кошмар.

В дверь снова позвонили, и Винсент, чертыхаясь, поплелся к двери. Кто бы это мог быть? Ведь и у Фредерика, и у Анабель есть ключи. Гостю еще повезло, что Винсент не успел выпить свои таблетки и на самом деле лечь спать – тогда его бы никакой звонок не добудился.

Какого же было удивление Винсента, когда он увидел, что на пороге стоит Фредерик. Несколько секунд он приглядывался к Рику, а потом все понял.

– Ты пьян! – поразился Винсент.

– Иии… что с того? – заплетающимся языком спросил Фредерик.

Проигнорировав Винсента, он прошел мимо и направился к дивану, почти рухнув на него. Едва сдерживая улыбку, брат стоял рядом, скрестив руки на груди.

– Вот уж, Рик, никогда не думал, что увижу тебя пьяным.

Тот его, похоже, даже не слышал. И явно собирался улечься спать прямо в гостиной.

– Э, нет, Рик, давай-ка в кровать.

Винсент помог брату подняться и почти дотащил его до комнаты. Едва тот улегся в постель, как тотчас уснул. А Винсент еще некоторое время оставался рядом, наблюдая за спящим Фредериком.

Обычно бывало наоборот. Всегда собранный Фредерик встречал Винсента, который то где-то гулял, то с кем-то пил. В конце концов, даже с Лукасом они познакомились именно так, в очередном баре, где праздновался День рождения их общего знакомого. Правда, в тот вечер ни Винсент, ни Лукас ничего толком не пили, зато после бара Уэйнфилд потащил нового знакомого к себе в гости, где познакомил с Фредериком. Тогда они сидели до утра, пили вино и обсуждали университетские сплетни и собственные взгляды на жизнь.

Винсенту никогда не нравились алкоголь или наркотики. Но он любил отвлекаться – и считал, что это вполне справедливо и гораздо лучше, нежели переживать что-то глубоко внутри и выжигать себя самого. Как всегда делал его брат. Фредерик отвлекаться не умел, ему даже такая мысль никогда не приходила в голову. Может быть, именно поэтому он казался серьезнее и старше.

Но этим вечером старина Рик все-таки напился. И хотя это означало, что у него действительно серьезные проблемы, их всегда можно решить. Тем более, если Винсент ему поможет.