Шрамы и песни (ЛП)

Склонив голову, она лизнула мои губы и сильнее сжала его, а руки стали двигаться быстрее.

— Шейн, ты хочешь быть моим первым?

Разум затуманился. Меня несло на облаках жажды. Еще никогда мне не хотелось находиться внутри женщины настолько сильно, как в данный момент. Заморгав, пытаясь прояснить взгляд, я улыбнулся ей в губы и выдохнул.

— Нет, детка, я стану твоим последним. — И я чертовски уверен, так оно и будет.

После моих слов движения ее бедер стали бешеными, а хватка на члене крепче, ее плоть крепко сжала мои пальцы и запульсировала. Ее тело сотрясалось, она снова и снова кричала мое имя, пока я не поцеловал ее, заглушая стоны.

Ее тело медленно успокаивалось, но ладошки продолжали скользить по мне, пока мы не услышали, как дверь в студию резко распахнулась. Ее руки замерли на мгновение, и глаза расширились.

— Эй! Шейн, ты здесь? — прокричала в студию Блисс. Лишь гул динамика прозвучал ей в ответ. Она включила свет, и я с трепетом наблюдал, как взгляд Грейс опустился к части меня, которая была в ее ручках. Она тихонько ахнула, отчего я почувствовал себя гребаным супергероем. Медленно и безмолвно, она еще раз провела моим членом по своей влажности. Гребаный трах. Видеть нас вместе, видеть мой член у самого ее входа — мне пришлось закусить собственные губы, чтобы не начать умолять ее забыть о том, что я сказал раньше, и позволить мне двинуться дальше.

Блисс выключила свет, снова погружая нас во мрак, но осталась стоять, прислушиваясь и выискивая, не прячусь ли я где. Грейс продолжила поглаживания, и ощущения стали слишком яркими и интенсивными. Она имела слишком большую власть над моим телом, завладела всем мной. Я притянул ее ближе, зарылся лицом в шею, кусая плечо, лишь бы не кончить. Я сделал глубокий судорожный вдох.

— Грейс. Не. Шевелись, — взмолился я ей на ухо.

Ее ладони медленно скользили вверх и вниз, не прерываясь ни на секунду, и мои зубы крепче впились в ее плечо. Мои руки нашли ее волосы, намотали на ладони, когда тело затрясло от напряжения, чтобы не податься назад, замереть и скользнуть в нее.

Где-то там раздраженно фыркнула Блисс. А потом в коридоре раздался стук ее каблуков. Дверь закрылась, и я простонал вслух имя Грейс.

Наклонив голову, я посмотрел ей в глаза, умоляя взглядом.

— Не шевелись, малышка. Пожалуйста.

Грейс немного отодвинулась и медленно опустила ноги с моих бедер. Ее прикрытые веками и такие красивые глаза неотрывно смотрели в мои, с сексуальной улыбкой на губах. Она скользнула вдоль моего тела, грудью погладив мой член, потеревшись об него сосками, заставляя его подпрыгнуть и запульсировать от напряжения. Не успел я ничего осознать, как ее губы обхватили меня, язык закружил вокруг головки члена. Эти ощущения заставили исчезнуть все мысли. Я не мог думать ни о чем, кроме ее губ. Напряжение переросло в нечто, что я уже не мог сдержать. Мои пальцы вцепились ей в волосы, когда ее ротик в идеальном ритме заскользил вверх и вниз по моему стволу, заглатывая меня так глубоко, что бедра начали подаваться навстречу этому чистому удовольствию. Я был так близок к освобождению, крепче сжал ее волосы, пытаясь вырваться из ее ротика, но она не позволила. Снова и снова. Дыхания не хватало, я начал громко дышать, внутри рождались стоны. Она усердно скользила и сосала. И для меня это оказалось слишком. Слишком идеально. Каждое погружение в ее рот было ярче предыдущего. Я опустил на нее взгляд, и в полумраке студии увидел ее взгляд, она смотрела мне в глаза. Это мгновение было слишком ярким. Я был в полном восхищении; никто и никогда не дарил мне таких ощущений. Никто. Она взяла мои напрягшиеся яички в ладошку и медленно помассировала, я сдался. Она глубоко заглотила меня, и я кончил. Тело сотрясало от спазмов, и я громко закричал, подаваясь бедрами вперед.

Когда она отстранилась, мои колени подогнулись, я рухнул на пол. Оба кончившие, полуголые, удовлетворенные и еле дышащие. Наши тела вздрагивали и подергивались друг рядом с другом. Я притянул ее и крепко обнял.

Глава 31

Мое тело было напряженным и возбужденным, словно превратившись в один сплошной комок нервов. Прислонившись спиной к стене в своей полностью переделанной гостиной, я стоял настороже, ждал, когда начнется какое-нибудь дерьмо. А дерьмо на вечеринках «Vixen4» присутствует всегда. Я хочу сказать, достаточно посмотреть на то, во что превратилась моя когда-то потрясная квартира: гребаные стриптизерские блестки, розовые неоновые растяжки и брызги светящихся в темноте красок на стенах — мне захотелось кого-нибудь убить.