Шрамы на наших телах (СИ)

— Что, есть хоть капля…? — Дана обернулась, но продолжать вопрос не стала. Даже сейчас, когда они стоят перед дверью в кабинет Занзаса, спокойствие Анны поражало. — Ладно, — выдохнув, сказала она. — Стой рядом и молчи, пока тебя не спросят. В чём я сильно сомневаюсь. Не показывай свой характер, пожалуйста, как ты это вчера делала. Занзас не терпит неуважения. Я понятно объясняю? Не хватало мне ещё одного трупа. Ты и представить себе не можешь, как сложно выводить кровь с этих ковров.

— Я поняла, — ответила Анна.

Как только дверь отворилась, резкий запах виски вперемешку с табачным дымом ударил в нос и распространился по коридору. В комнате была кромешная тьма и присутствия живого человека тут не наблюдалось. Лишь знакомое чувство жажды крови, ненависть и злоба — сам воздух был пропитан этим всем.

— Проснись и пой! — громко крикнула Дана. В кромешной тьме загорелись два красных огонька.

— Заткнись, мусор, — раздался грубый голос.

— Сам заткнись, — не менее грубо ответила ему Дана. Она из тех людей, кто может одним только взглядом ввести в ступор человека. Наверное поэтому Занзас и испытывает к ней некое, скажем так, уважение. — Где этот чёртов выключатель, — щупая стену, девушка пыталась найти кнопку. — Есть, — сказала она, и яркий свет озарил комнату.

От резкого света Анна прикрыла глаза ладонью. Убрав её и присмотревшись, она увидела Занзаса. Чуть отросшие пряди его чёрных волос спадали на карие, с кроваво-красным отливом, глаза. Довольно грубые черты лица в сочетании со смуглой кожей — вот, что сводило с ума простодушных девиц — его непоколебимый и грубый, но в тоже время, страстный образ. Еле заметные шрамы покрывали его лицо и шею, затем переходили дальше на тело, но уже скрытые белой, наполовину расстёгнутой, рубашкой, что открывала вид на сильную грудь мужчины. На широких крепких плечах лежали красные перья с бусинами, вплетённые в волосы. Одна рука покоилась на подлокотнике кресла, другой же он подпирал подбородок; ноги были скрещены и лежали на круглом деревянном столике, а рядом стояла бутылка виски и упаковка стаканов.

— Оклемался, гурман-алкоголик? — спросила Дана, сев напротив Занзаса. По рекомендации Анна стояла рядом.

— Никто не давал тебе слово женщина, — всё так же грубо сказал он, закрыв глаза, игнорируя все её действия.

— Варежку захлопни, алкаш несчастный, и слушай меня! — дерзко огрызнулась Дана. — У меня нет настроения, а тем более желания видеть твою рожу.

“Как простой подчинённый может так говорить с Боссом, хотя я тоже не имею причины разговаривать уважительно с этим человеком... Зверем», — думала Анна.

— По личному приказу Девятого, который был одобрен и заверен Десятым и внешним советником, Анна-Бель Марчелло назначается хранителем облака Варии, — Даниэлла читала с листка бумаги. — Постановление суда не может быть обжаловано. Все возникшие претензии — к Девятому или Саваде, уж кто тебе менее противен, выбирай сам, — добавила она от себя и швырнула бумагу Боссу.

— Женщина, подойди, — грубо окликнул Занзас.

Анна посмотрела на Дану. Та дала знать, что если сказал подойти, то иди. Она сделала три уверенных шага вперёд. Буквально через одно мгновение они стояли друг напротив друга с оружием на готове. Дана не могла поверить своим глазам, ещё никто не мог сравниться с Занзасом в скорости и реакции, кроме Десятого, конечно. Но одно приводило в замешательство — Анна была настроена стрелять. Занзас легонько усмехнулся.

— Скройся с глаз долой, мусор, — в своём репертуаре сказал он и сел обратно в кресло.

— Прошу прощения? — переспросила Анна. В её голосе слышалось некое возмущение. Она с самого начала поняла, что за человек перед ней и поэтому решила для себя, что стелиться перед ним она не будет.

— Молчи! — прошипела Дана. Девушка знала, что когда Занзас в плохом настроении, любое слово может вывести его из себя, да не то что слово, скрипнувшая дверца шкафа!

— Мусор позволил себе говорить, — неожиданно спокойно сказал Босс. Его глаза опасно блеснули, а на лице появилась ухмылка.

Анна больше не сказала ни слова. Дана краем глаза заметила некое презрение и одновременно ликование, словно в голове Анны творилось что-то вроде битвы, и та улыбка, которая ушла с лица так же быстро, как и появилась, на мгновение привлекла её внимание.

— Чего ещё можно было ожидать от слабака, вроде тебя, — бросила Анна перед выходом.

Только девушка прошла пару метров по коридору, как в стене появилась огромная тлеющая дыра. Крик Скуало было слышно с улицы, он как ошпаренный прилетел и начал орать на Занзаса.

Так и прошёл день, очень быстро и с возмущениями Скуало, которые слышал весь замок.

***

Палящее солнце скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь красноватую рябь. Начали появляться первые звёздочки, и через небольшой промежуток времени всё небо было усыпано “светлячками”. Вечер сменился ночью — тихой и таинственной, лишь шелест листьев нарушал спокойствие. Всё вокруг погрузилось в царство Морфея, но сквозь плотно закрытые шторы одного из окон особняка пробивался бледный свет лампы.