Шрамы на наших телах (СИ)

— Врооой! Мы вам не собачки, чтобы выполнять всё, что вы хотите! — рявкнул Скуало. — Нам этого дерьма не нужно, своих дел хватает. Разбирайтесь сами со своими проблемами.

— Заткнись мусор, — кинув в патлатого стакан, произнёс Занзас. — К чёрту Саваду и его приказы. Может, мне ему колыбельку на ночь спеть? Я могу терпеть приказы со стороны Девятого, но не от этого сопляка.

— Скинь всю информацию мне, я займусь этим делом. У меня плохое предчувствие. Мне нужно что-то ещё знать? — прежде чем отключиться, спросила Дана.

— Через три дня состоится продажа дозы сыворотки, я пришлю все документы, — сказал Рёхей прежде, чем кто-то ворвался в кабинет и крикнул, что им пора, и он отключился, а за ним и Хибари.

— Раз ты не хочешь выполнять приказ Савады, то выполни мою просьбу. Прими заказ на миссию, все расходы беру на себя и готова простить твой скверный и упёртый характер последней сволочи и гада, — нелестную тираду девушка выдала с искренней улыбкой, на что Занзас усмехнулся: выбора у него нет. Он из тех, кто даёт слово и держит его, а этой улыбчивой сучке Босс отказать не может.

Если бы Занзасу кто-то сказал, что его будут одолевать мысли ну очень сомнительного содержания, то он, не разбираясь, выстрелил бы в голову этому человеку и дело с концом. Сидя на кровати в полумраке, Босс вертел в руке стакан с коричневой жидкостью, и его не покидало чувство приближающегося пиздеца — это как ощущение полной пустоты; подобное чувство он испытал после проигрыша в битве колец, и вот оно снова вернулось. Не то чтобы мужчина беспокоился о том, что ведьма взялась за это дело, но зная её — девушка может забыть обо всём и полностью отдаться работе, а когда она так делает, то всегда страдает. Как тогда, когда ввязалась в очередную стычку Варии и плешивой семейки: тогда, ещё лет десять назад, когда они только начали работать вместе, эта безумная девка решила всё уладить и угодила в самое пекло мафиозных разборок. Тогда Занзас разнёс абсолютно всё, не оставив камня на камне, и убивал всех, кто попадался ему на пути; и Дана — истощённая, с потрескавшимися губами, спутанными волосами и окровавленной рукой, улыбалась ему и кинула что-то вроде: “Ты хоть и засранец, но можно было бы и побыстрее! Или ты думал, что тут курорт с пятизвёздочным отелем и спа?” Чёртова ведьма. Босс усмехнулся: одни лишь воспоминания о её странных поступках вводили его в полнейший ступор. Они были похожи, только Дана была той версией его, которая перестала существовать ещё очень давно, ещё до первого убитого человека, до первой выпитой рюмки. Эта женщина заставила его уважать себя и обращаться с ней как с равной. Они могли подраться, набить друг другу морды и тут же распить бутылку, а затем снова направить пушки и после вместе отправиться на отдых; ненавидеть до потери пульса и заигрывать, словно они страстные любовники, что в любой момент могут уединиться и насладиться близостью. Странные отношения, построенные в самом начале на долге, а сейчас — на откровенно странной дружбе.

Дверь в его комнату открылась, и медленной поступью, держа в руке пакет с соком, вошла она: в коротких шёлковых шортах голубого цвета и спортивном бра. По лицу было видно, что её голова заполнена мыслями настолько, что девушка пришла чисто машинально. Занзас жестом предложил выпить — та отрицательно помотала головой и села рядом, опустив голову ему на плечо, а после и вовсе обняла руку.

В какой-то момент он перестал видеть в ней женщину, но Дана, безусловно, была притягательна; по началу ему даже хотелось затащить девушку в постель и сделать своей, но эта идея ушла также быстро, как и пришла. Извечный баланс на грани соблазна и того чувства, когда считаешь её своей сестрой, другом или компаньоном по выпивке. Она была другой, не такой, как остальные женщины, окружавшие его. Обаятельная, притягательная, красивая и прямолинейная, но в тоже время такая далёкая и закрытая от всего мира. Для таких отношений, как у этих двоих есть очень хорошая фраза: “Чуть больше чем друзья, чуть меньше чем любовники”.