Шри Ауробиндо. Духовное возрождение. Сочинения на Бенгали

Значение слова «аханкара» претерпело существенное искажение в нашем языке, и это нередко ведет к полной путанице, как только мы пытаемся изложить основные принципы арийской Дхармы. Гордость есть лишь одно из проявлений раджасического эго, тем не менее именно этот смысл обычно вкладывается в слово «аханкара». Всякое упоминание о том, что следует преодолеть аханкару, вызывает в нашем сознании представление о необходимости расстаться с чувством гордости, присущим раджасическому эго. На самом деле аханкара есть любое осознание своего «я». Осознание «я» возможно как на уровне высшего знания Духа, так и на уровне проявления трех принципов Природы, выраженных в саттвическом, раджасическом и тамасическом эго. Саттвическое эго способствует знанию и счастью. «Я получаю знание, я исполняюсь блаженством» – вот чувства, возникающие в результате действия саттвического эго. Эго садхака, преданного ученика, человека знания и свободного от желаний человека действия можно охарактеризовать как саттвическое эго, приносящее знание и блаженство. Раджасическое эго есть эго активного действия. «Я выполняю работу, я побеждаю, я проигрываю, я прилагаю усилия, я добиваюсь успеха, я терплю поражение, я силен, мне сопутствует удача, я счастлив, я несчастлив» – все эти чувства по преимуществу раджасического характера, они имеют динамическую природу и порождают желание. Тамасическое эго преисполнено невежества и инерции. «Я несчастен, я беспомощен, я ленив, ни на что не способен и никуда не гожусь, у меня нет надежды, я опускаюсь все ниже и ниже, мое единственное спасение в низшей природе» – для всех этих чувств характерен тамас, порождающий инерцию и заблуждение. Те, в ком преобладает тамасическое эго, лишены гордости, и тем не менее эго в них проявляется в полную меру, имея при этом тяготение к низшим уровням бытия и приводя к смерти и к исчезновению в пустоте Брахмана. Как гордость рождается из эго, точно так же из эго рождается и смирение. Как сила имеет свое эго, точно так же и слабость имеет его. Те, кто лишен чувства гордости по причине своего тамасического склада, отличаются низостью нравов, слабостью и склонностью к рабскому подчинению из-за трусости и отчаяния. Тамасическое смирение, тамасическое всепрощение, тамасическая терпимость не имеют никакой ценности и не приносят никаких благих плодов. Поистине блажен тот, кто, постигая повсюду Нараяну[137], преисполнен истинного смирения, терпимости и всепрощения. Освободившись от всех этих импульсов, порождаемых человеческим эго, тот, кто выходит за пределы иллюзии трех качеств Природы, избавляется и от гордости, и от смирения. Удовлетворенный любыми чувствами, которые посылает его образованному жизнью и разумом инструментальному существу универсальная Божественная Шакти, свободный от привязанностей, он наслаждается нерушимым покоем и счастьем. Всеми способами следует избегать развития в себе тамасического эго. Его полное уничтожение путем пробуждения и воспитания в себе раджасического эго с помощью знания, исходящего от «саттвы», служит первым шагом к прогрессу. Укрепление и продвижение в знании, вере и преданности есть средство освобождения из-под власти раджасического эго. Человек саттвического склада никогда не скажет: «Я счастлив», но скажет: «Счастье переполняет мое сердце». Он не скажет: «Я мудр», но скажет: «Во мне возрастает знание». Он знает, что счастье и знание принадлежат не ему, а Матери Вселенной. Однако, если какие бы то ни было чувства сопровождаются привязанностью к наслаждению, то это значит, что чувства человека знания или преданного все еще проистекают из эго. Нельзя преодолеть сознание эго одним лишь произнесением фразы: «Это происходит во мне». Только тот окончательно победил свое эго, кто вышел за пределы трех качеств Природы. Он знает, что Джива, воплощенное существо, есть свидетель и субъект наслаждения, Всевышний – податель санкции, а Природа – исполнитель действий, и что как такового «я» не существует вовсе, а есть лишь игра знания и неведения Шакти единого и неделимого Брахмана. Чувство эго – лишь ощущение, порождаемое иллюзией в природе, присущей Дживе, воплощенному существу. На итоговом этапе это ощущение отсутствия эго превращается в Сатчитананду, Бытие-Сознание-Блаженство. Но даже выйдя за пределы качеств Природы, тот, кто по воле Господа по-прежнему остается в сфере божественной игры, соблюдает правила раздельного существования Господа и Дживы, воплощенного существа, и, воспринимая самого себя как частицу Божественного в Природе, выполняет свое предназначение в Лиле, божественной игре. Такое восприятие своего бытия нельзя назвать эго. Такое чувство свойственно даже самому Всевышнему. Он свободен от всякого неведения или привязанности, и тем не менее Его Блаженство не замыкается на самом себе, но обращено на весь проявленный мир. Обладающий таким сознанием поистине является душой, обретшей освобождение при жизни тела. Освобождение путем растворения достижимо лишь после того, как тело отброшено. Но при таком сознании освобождение обретается прямо в теле.