Шри Ауробиндо, или Путешествие Сознания

Супраментальное сознание должно будет изменить не только тело и разум, но и само существо [substance] жизни. Если и можно каким-то единым символом представить нашу ментальную цивилизацию, то этот символ, несомненно, — искусственность. Ничто не происходит естественно, мы одурачили сами себя, оказавшись в прочной паутине: все эти самолеты, телефоны, телевизоры и тьма орудий и устройств — это лишь костыли, которые маскируют наше бессилие, более того, в небрежении к собственным естественным способностям мы дошли до того, что из поколения в поколение они продолжают вырождаться — и все из-за лени или невежества. Мы забыли простую, но основательную истину, что все наши фантастические изобретения — это лишь материальные проекции сил, которые существуют внутри нас, и если бы их там не было, то и изобретать было бы не из чего. Мы — это тот чародей, что отрицает чудеса [thaumaturge sceptic of miracles],[377] как говорит Шри Ауробиндо. Предоставив машинам видеть за нас, слышать за нас и передвигаться за нас, мы сразу же чувствуем себя беспомощными, если их нет под рукой. Наша человеческая цивилизация, созданная для жизни в счастье и радости, полностью порабощена процессом добывания: ведь примерно две трети жизни мы проводим в погоне и охоте за средствами и источниками наслаждений да оставшуюся треть спим — вот и все. Что является здесь абсурдным, — говорит Мать, — так это все искусственные приспособления, которыми мы должны пользоваться. Любой дурак обладает большей властью при условии, что у него есть средства приобретения необходимых приспособлений. Но в истинном мире, мире супраментальном, чем более вы сознательны и чем в большей гармонии с истиной вещей находитесь, тем большую власть над веществом [substance] будет иметь ваша воля; вещество подчиняется воле. Власть там — это подлинная власть. Если вы хотите иметь одежду, то вы должны обладать силой, чтобы создать ее, настоящей силой. Если у вас этой силы нет, что ж, придется вам ходить голым! Никакие уловки, ухищрения не помогут там возместить недостаток силы. Но здесь, даже в одном случае из миллиона, власть не является выражением чего-то истинного. Все это невероятно глупо. Эта супраментальная «власть» — совсем не какая-то там сверхмагия, это в высшей степени точный процесс, такой же точный, как химический эксперимент. Только вместо того, чтобы иметь дело с внешними объектами, супраментальное существо, видя истинную вибрацию в самом сердце любого объекта, может воздействовать на нее и сочетать ее с другими вибрациями, чтобы достичь необходимого результата подобно тому, как художник мешает цвета, когда пишет картину, или поэт сочетает звуки, создавая поэму. Такое существо поистине — поэт, потому что оно создает то, чему оно дает имя; подлинным именем вещи является вибрация, ее создающая, и дать вещи имя означает обладать силой вызывать или разрушать ее.