Шри Ауробиндо. О себе

Очевидно, что поэзия не может заменить собой садхану; она может быть лишь сопровождением к ней. Если чувство есть (чувство преданности, смирения и т. д.), то поэзия может выразить его и закрепить; если есть ощущение, она может выразить его и усилить. Как и чтение книг, таких как Упанишады или Гита, или пение духовных песен, в особенности на какой-то определенной стадии, поэзия также способна помочь. Она также открывает проход между внешним сознанием и внутренним умом или витальным. Но если этим ограничиться, толку будет немного. Главным должна быть садхана, а садхана означает очищение природы, посвящение всего своего существа Божественному, раскрытие психического существа, внутреннего ума и внутреннего витала, контакт и ощущение присутствия Божественного, реализацию Божественного во всех вещах, смирение, преданность, расширение сознания до масштабов космического Сознания, осознание единого «Я» во всем, психическую и духовную трансформацию природы. Если этим пренебречь, если всё время отдавать только стихам, умственному совершенствованию и контакту с социумом, тогда это не cадхана. Кроме того, стихи нужно писать в должном состоянии духа, не ради славы или самоудовлетворения, они должны быть средством контакта с Божественным через вдохновение или же через выражение своего внутреннего существа, как их писали те, кто оставил после себя такое богатство религиозной и духовной поэзии Индии; если писать только в духе западных поэтов, то ничего не получится. Никакая работа или медитация не приносят успеха, если они не делаются в истинном духе самопосвящения, духовного устремления, который собирает воедино всё существо и преобладает над остальным. Именно недостаток такой собранности в единое целое всей жизни и природы и обращения их к одной цели – который является главным недостатком здесь у многих – снижает атмосферу и стоит на пути той работы, которая осуществляется мной и Матерью.

19.05.1938

Поэзия и йога

Литература и искусство представляют собой или могут представлять первый подступ к внутреннему существу – к внутреннему уму, к внутреннему виталу, – поскольку из него они и происходят. И если кто-то пишет стихи о бхакти, стихи о духовных исканиях и т. д., или музыку такого же рода, это означает, что внутри у него есть бхакта или что он ищет духовность, помогая себе самовыражением. Существует также точка зрения, прозвучавшая в словах Леле, когда он мне ответил на то, что я хотел бы заниматься йогой только для дела, для действия, а не ради саньясы или Нирваны – но после нескольких лет духовной работы я не сумел найти своего пути и именно потому и попросил его о встрече. Первое, что он сказал мне: «Тебе это будет легко, потому что ты поэт». Но его точка зрения отличалась от точки зрения Х., которую он сформулировал в своем вопросе ко мне, и от моей, которую я сформулировал в своем ответе. Он, похоже, приписывал литературе свойства, формирующие личность.

18.11.1936

* * *

Я не видел, что пишет Х., но если это про то, о чем вы говорите, что у вас сузился диапазон или вы исписались, так как больше вы не сочиняете эротических песен. Я не понимаю, как это может быть. Нет речи о сужении диапазона, если кто-то теряет вкус к джазу и с удовольствием может слушать музыку только великих мастеров или им подобную; и это не означает, что человек исписался, если он поднимается вверх, к высшим планам мышления, чувства и художественного самовыражения. Когда-то я писал стихи о витальной любви, но не могу их писать теперь (потому что если бы я написал о любви, это была бы любовь души и духа) не потому, что у меня сузился диапазон или снизились поэтические способности, а потому, что я сосредоточен в высших планах сознания и не могу выражать теперь нечто чисто витальное. То же самое происходит, наверное, со всеми, у кого меняется уровень сознания. Можно ли назвать человека, который вырос из состояния детства и не играет больше в игрушки, что у него сузился диапазон и он деградировал, поскольку так изменился?

27.08.1933

* * *

То, что вы пишете, абсолютно верно – что всё величие человека, и его слава, и достижения ничто по сравнению с величием Бесконечного и Вечного. Из этого могут проистекать два вывода: первый состоит в том, что нужно отречься от всех человеческих дел и уйти в пещеру; второй – нужно перерасти свое эго, с тем чтобы когда-нибудь деятельность природы стала частью сознательного действия Бесконечного и Вечного. Лично я не отказывался ни от поэзии, ни от какой-то другой человеческой творческой деятельности по причине тапасьи; они сами отошли у меня на второй план, потому что постепенно внутренняя жизнь во мне становилась сильней и сильней; и не то чтобы я в самом деле бросил эти занятия, но только на меня возложено столько работы, что не оставалось времени. Но годы и годы ушли на то, чтобы убрать из них эго и погруженность в витальное, но никогда я не слышал, чтобы кто-то сказал, да и мне это не приходило в голову, будто бы это могло служить подтверждением тому, что я не рожден для йоги.

* * *