Шри Ауробиндо. Упанишады. Кена и другие

atha ha mana udgīthamupāsāṁcakrire ǀ taddhāsurāḥ pāpmanā vividhu-

stasmāttenobhayaḿ saṁkalpayate saṁkalpanīyaṁ cāsaṁkalpanīyaṁ ca

pāpmanā hyetadviddham ǁ

6. Тогда Боги стали поклоняться Удгитхе как Уму; но Демоны пришли и поразили его стрелою Зла; поэтому он одинаково воспринимает и то, и другое: праведные мысли и недостойные измышления. Ибо он насквозь поражен Злом.

atha ha ya evāyaṁ mukhyaḥ prāṇastamudgīthamupāsāṁcakrire ǀ taḿhāsurā

ṛtvā vidadhvaḿsuryathāśmānamākhaṇamṛtvā vidhvaḿseta ǁ

7. Тогда Боги стали поклоняться ОМ как тому, что есть Дыхание в устах, и Демоны, набросившись на него, разбились вдребезги – так что-либо, ударившись о твердую скалу, разбивается вдребезги.

evaṁ yathā’śmānamākhaṇamṛtvā vidhvaḿsata evaḿ haiva sa vidhvaḿsate

ya evaṁvidi pāpaṁ kāmayate yaścainamabhidāsati sa eṣo’śmākhaṇaḥ ǁ

8. И как какая-нибудь вещь, ударившись о твердую и прочную скалу, разбивается вдребезги, так обрекает себя на гибель тот, кто желает зла Знающему или кто причиняет ему вред; ибо Знающий подобен той скале твердой и прочной.

naivaitena surabhi na durgandhi vijānātyapahatapāpmā hyeṣa tena yadaśnāti

yatpibati tenetarānprāṇānavati ǀ etamu evāntato’vittvotkrāmati

vyādadātyevāntata iti ǁ

9. Этим Дыханием человек не распознает ни благоухания, ни зловония, ибо оно отринуло Зло от себя. Что бы человек ни съел и ни выпил с его помощью, все это питает прочие дыхания. В последний час, не находя более этого Дыхания, Дух исходит из тела; поэтому, когда он исходит, человек широко раскрывает рот.

taḿ hāṅgirā udgīthamupāsāṁcakra etamu evāṅgirasaṁ manyante’ṅgānāṁ

yadrasaḥ ǁ

10. Ангирас поклонялся ОМ Удгитхи как Дыханию в устах, и люди представляют это Дыхание как Ангираса, потому что оно есть сущность членов тела.

tena taḿ ha bṛhaspatirudgīthamupāsāṁcakra etamu eva bṛhaspatiṁ manyante

vāgghi bṛhatī tasyā eṣa patiḥ ǁ

11. Силой Ангираса Брихаспати поклонялся ОМ как Дыханию в устах, и люди представляют это Дыхание как Брихаспати, потому что Речь есть великая богиня, а Дыхание есть повелитель Речи.

tena taḿ hāyāsya udgīthamupāsāṁcakra etamu evāyāsyaṁ manyanta āsyā-

dyadayate ǁ

12. Силой Брихаспати Аясья поклонялся ОМ как Дыханию в устах, и люди представляют Дыхание как Аясью, ибо изо рта оно исходит.

tena taḿ ha bako dālbhyo vidāṁcakāra ǀ sa ha naimiśīyānāmudgātā babhūva

sa ha smaibhyaḥ kāmānāgāyati ǁ

13. Силой Аясьи Бака, сын Далбхи, познал Дыхание. И он стал Песнопевцем Саман среди Наймишиев и пением своим он доставлял им исполнение желаний.

āgātā ha vai kāmānāṁ bhavati ya etadevaṁ vidvānakṣaramudgīthamupāsta

ityadhyātmam ǁ

14. Воистину, тот пением своим доставляет людям исполнение их желаний, кто с этим знанием поклоняется ОМ Удгитхи, вечному слогу. Это – истолкование относительно «Я».

Первая глава: Раздел III

athādhidaivataṁ ya evāsau tapati tamudgīthamupāsītodyanvā eṣa prajābhya

udgāyati ǀudyaḿstamobhayamapahantyapahantā ha vai bhayasya tamaso

bhavati ya evaṁ veda ǁ

1. Теперь относительно Богов. Вон тот пылающий огонь в небесах – Ему поклоняйся как Удгитхе; ибо Солнце восходит и поет людям свой светозарный гимн. Поистине, оно восходит – и рассеивается тьма и страх ее. Поэтому тот становится гонителем тьмы и страха, кто так знает.

samāna u evāyaṁ cāsau coṣṇo’yamuṣṇo’sau svara itīmamācakṣate svara

iti pratyāsvara ityamuṁ tasmādvā etamimamamuṁ codgīthamupāsīta ǁ

2. Дыхание и Солнце – едины и подобны, ибо одно есть жар и другое есть жар; и Дыхание зовется движителем, и Солнце также зовется движителем, а также зовется оно движителем, что возвращается на путях своих[89] . Потому следует почитать и то и другое как Удгитху.