Шри Чинмой. Комментарии к Ведам, Упанишадам и Бхагавад-Гите

Гордостью Истины был Юдхиштхира. Гордостью лжи был Дурьодхана. Сквозь просветленные сердца пяти сыновей Панду улыбался Бог. Сквозь мрачные умы ста сыновей Дхритараштры усмехался дьявол. Дьяволу часто удавалось заключать в объятия также и их слепого отца.

Слепой отец Дхритараштра неоднократно просил, и строго и мягко, Дурьодхану, своего нравственно, психически и духовно слепого сына, не начинать войну. Видура, чистое сердце, дядя Дурьодханы, не смог пролить свет на глупую голову Дурьодханы. Санжая, благоразумный колесничий, также потерпел поражение. Не преуспел в этом и Бишма, самый старший и мудрый. Дурьодхана дорожил своим собственным мнением превыше всего. В конце концов, Шри Кришна, Господь Вселенной, отчаянно пытался предотвратить эту разрушительную и безжалостную битву. Но невежество-ночь в Дурьодхане ни под каким предлогом не покорилось знанию-свету в Кришне.

Гита содержит семьсот стихов. Около шестисот из них — волнующие душу высказывания из божественных уст Господа Кришны, а остальные исходят от взывающего устремленного Арджуны, ясновидящего и яснослышащего Санжаи, а также любознательного Дхритараштры.

Мудрец Вьяса спросил у Дхритараштры, слепого отца Кауравов, хотел бы тот видеть события и иметь личную осведомленность о предстоящем сражении от зарождения битвы до угасания битвы. Мудрец был полон готовности даровать слепому это видение. Но Дхритараштра не хотел, чтобы его глаза — глаза, которые подводили его всю жизнь, — повиновались ему в этот ужасный, роковой для его совести и жизни час его царства, особенно когда его собственные сыновья возглавляли это уничтожение. Он отверг любезное предложение Вьясы. Его сердце жестоко страдало от неминуемой опасности, надвигающейся на его родственников. Тем не менее, он попросил мудреца даровать этот дар кому-то другому, от кого он мог бы получать точные донесения о ходе битвы. Вьяса согласился. Он даровал чудесную духовную силу видения Санжае, колесничему Дхритараштры, чтобы тот видел происходящее на поразительно огромном расстоянии.

Является ли Гита просто словом? Нет. Речью? Нет. Концепцией? Нет. Видом концентрации? Нет. Формой медитации? Нет. Чем же тогда она является? Она — Осознание. Гита — это Сердце Бога и дыхание человека, заверение Бога и обещание человека.

Вдохновение индуизма — Душа-Забота Гиты. Устремление индуизма — Благословение-Рассвет Гиты. Раскрепощение индуизма — Сострадание-Свет Гиты. Но заявлять, что Гита принадлежит исключительно индуизму, — это абсурд. Гита — общее достояние человечества.

Запад говорит, что может предложить Востоку нечто особенное — Новый Завет. Восток принимает предложение с глубочайшей благодарностью и в свою очередь предлагает свою величайшую гордость — Бхагавад-Гиту.

Гита уникальна. Она — Священное Писание священных писаний. Почему? Потому что она научила мир тому, что чистая эмоция, искренняя преданность могут легко идти рядом с глубокой философией, динамичной непривязанностью.

В Гите восемнадцать глав. Каждая глава раскрывает особенное учение определенного вида Йоги. Йога — это тайный язык человека и Бога. Йога означает «союз», союз конечного с Бесконечным, союз формы с не имеющим формы. Именно Йога раскрывает всевышнюю тайну: человек — это завтрашний Бог, а Бог — сегодняшний человек. Йогой нужно заниматься ради Истины. Иначе, искатель будет печально разочарован. Точно так же, Богоосознание человека происходит для Бога. В противном случае, неизбежным воздаянием человеку будет невыразимое разочарование.

Гита появилась на свет в 600 году до Рождества Христова. Ее авторство относят к мудрецу Ведавьясе. Гита начинает свой путь с важного вопроса Дхритараштры. Все повествование Гиты является ответом Санжаи на этот единственный вопрос Дхритараштры. Говорил Шри Кришна. Много. Обо всем божественно одухотворенном. Говорил Арджуна. Мало. Обо всем по-человечески сердечном. Дхритараштра был слушателем. Божественно и человечески ясновидящим и яснослышащим рассказчиком событий был Санжая. В очень редких случаях Санжая тоже вносил свои собственные глубокомысленные замечания.

Для Арджуны Шри Кришна был родственником тела, союзом сердца, освобождением души. Как Бог, он просветлил Арджуну Абсолютной Истиной, как человечный человек, он просветлил своего земного друга относительной истиной.

Философы ведут достойную сожаления полемику. Некоторые спрашивают, как такой философский разговор мог состояться в начале войны. Был ли он возможен? Есть и другие, которые твердо считают, что этот важный разговор был не только возможен, но в тот час и неизбежен, поскольку это был божественно подходящий момент для устремленного индуса раскрыть внутренний смысл войны и жить в согласии с велениями своей души, вместо того чтобы следовать жалкому, непросветленному знанию морали.