Штаб армейский, штаб фронтовой

К этому моменту создалась неблагополучная ситуация на стыке нашей армии с группой Костенко, где действовала входившая ранее в нашу армию 121-я стрелковая дивизия генерала П. М. Зыкова. Случился, можно сказать, казус, подобного которому я ни раньше, ни позже не встречал: перед началом операции по указанию П. И. Бодина 121-я вошла в состав фронтовой подвижной группы, но это обстоятельство... выпало из поля зрения малочисленного импровизированного штаба группы. Последнее приказание, которое я передал Зыкову в письменной и устной форме, было: перейти в подчинение генерала Костенко и до получения распоряжений от него прочно обороняться северо-восточнее Волово. Комдив неукоснительно выполнял эту задачу. Но когда главные силы подвижной группы ушли вперед, враг начал опасные атаки из Волово на Захаровку, угрожая флангу и тылу корпуса В. Д. Крюченкина. Раздался звонок из штаба фронта, куда пожаловался Василий Дмитриевич. Бодин спрашивал, почему мы не обеспечиваем стык. Городнянский резонно ответил, что 121-я дивизия нам более не подчиняется.

- Это так,- подтвердил Павел Иванович.-Но положение надо поправить, у вас есть связь с Зыковым?

- Да, конечно,- ответил командарм.

- Тогда передайте ему от имени Тимошенко указание, чтобы он организовал атаку на Волово совместно с 32-й кавалерийской дивизией.

По распоряжению командарма я связался с П. М. Зыковым, который несказанно обрадовался.

- Понимаете, Семен Павлович,- возбужденно говорил он,- я сижу здесь как в забытой деревне, никто мною не интересуется, а враг под носом. Я все подготовил к атаке на Волово, был момент, когда этот опорный пункт сам шел в наши руки, так как гарнизон его сильно сократился, а сейчас занять Волово будет труднее.

И действительно, пришлось затратить три дня на овладение этим опасным для нас опорным пунктом врага.

Но основное наше внимание сосредоточивалось после взятия Ельца, конечно, на ускорении продвижения группы генерала Москаленко. Тем более что ей предстояло теперь взаимодействовать не только с войсками Костенко, но и с северным соседом, 3-й армией, которая перешла в наступление левофланговыми соединениями. Штаб нашей армии получил личное указание маршала Тимошенко оказать содействие войскам генерала Крейзера правофланговыми частями группы Москаленко. Поэтому мы вынуждены были в какой-то мере рассредоточить усилия группы на два направления. В частности, в боевом приказе от 10 декабря 1941 года указывалось: "Группе генерала Москаленко решительно и энергично преследовать противника, обходя его опорные, пункты и выходя на пункты его отхода: 132-й стрелковой дивизией и 57-й стрелковой бригадой наносить удар в направлении Грунин Варгол, Ключики по флангу и тылу 262-й пехотной дивизии немцев, отбрасывая ее под удары частей 3-й армии. 55-й кавалерийской, 307-й стрелковой дивизиями и 150-й танковой бригадой наступать в направлении Сергеевка, Измалково и к исходу дня 11 декабря овладеть рубежом Мокрые Семенки, Измалково, встав на пути отхода противника"{94}. Принятие этого решения не было для нас легким, и мы докладывали П. И. Бодину, что приходится распылять силы группы Москаленко на два расходящихся направления, и просили у него подкреплений. В резерве армии находилась одна лишь крайне ослабленная в предыдущих боях 143-я дивизия, пополнявшаяся в Ельце. Подкрепления были обещаны, но, как видно, у самого С. К. Тимошенко свободных соединений не имелось. Павел Иванович успокаивал нас тем, что Костенко очень силен и непременно разгромит врага, наша же задача, по его словам,- не упустить гитлеровцев при их отходе.

Так или иначе фронтовая конно-механизированная группа к вечеру 12 декабря вышла к железной дороге Елец - Орел в районе станции Верховье. Это ставило под угрозу главные коммуникации немецкой 2-й полевой армии, и она ускорила отход.

Основные силы группы генерала Москаленко 11 и 12 декабря успешно преследовали противника. Обойдя Измалково с севера, они форсировали реку Варгол и вышли на реку Семенек. Теперь стала реальной одна из главных задач операции - выход 55-й кавалерийской дивизии и 57-й бригады НКВД на рубеж Хомутово, Верховье, с тем чтобы во взаимодействии с кавкорпусом Крюченкина и гвардейцами Руссиянова окружить и уничтожить вражескую группировку. Остальные соединения нашей армии создавали внешний фронт окружения.

34-й корпус генерала Метца и часть войск 35-го корпуса оказались зажатыми в треугольнике Измалково, Успенское, Россошное. Их маневр был до крайности стеснен.

13 декабря Москаленко радостно доложил, что кольцо окружения замкнулось, его части соединились с кавалеристами Крюченкина и гвардейцами Руссиянова.

Городнянский с Петрушевским занялись конкретизацией плана разгрома окруженных, а в это время позвонил И. X. Баграмян и сообщил, что 3-я и 32-я кавалерийские дивизии оказались в тяжелом положении: под неожиданным ударом гитлеровцев они отошли на рубеж Верхняя Любовша, Горки, где самоотверженно отбивали наскоки противника, ощущая острую нехватку в боеприпасах.