Штаб армейский, штаб фронтовой

- Ну, у вас действительно порядок. У нас, в штабе 4-й, растерявшем при отступлении большую часть радиостанций и автомобилей, ничего подобного нет.

Между прочим, эта неустроенность штаба, которому и соединениями 4-й армии руководить-то было нелегко, отнюдь не в лучшую сторону сказалась и на всей боевой деятельности войск нового фронта, особенно на организации, взаимодействия с соседями.

Кроме нашей армии в состав Центрального фронта вошла еще 21-я. Стоит сказать о ней несколько слов, ибо в последующем ей выпала весьма драматическая участь. Первоначально объединение было хорошо укомплектовано. В составе его 63-го, 66-го стрелковых и 25-го механизированного корпусов имелись артиллерийские и все другие положенные по штату части. Можно напомнить, что эта армия, особенно ее 63-й корпус под командованием генерала Л. Г. Петровского, отличилась на Западном фронте, нанеся стремительный контрудар через Днепр и вернув на некоторое время города Рогачев и Жлобин. Командовал объединением после перевода к нам генерал-лейтенанта В. Ф. Герасименко генерал-полковник Ф. И, Кузнецов. Это был весьма заслуженный военачальник. Перед войной он возглавлял Прибалтийский Особый военный округ, а затем Северо-Западный фронт. Войска фронта упорно дрались с врагом, но понесли невосполнимые потери и отошли на юго-восток. Федор Исидорович, переведенный с поста командующего фронтом на должность командарма, видимо, пережил, в большей или меньшей степени, психологический кризис, ему требовалось время для вхождения в обстановку, но не успел он это сделать, как его назначили командующим Центральным фронтом. 21-ю армию принял генерал-лейтенант М. Г. Ефремов, а затем генерал-майор В. Н. Гордов. Такая частая смена командующих, думается, не могла положительно сказаться на действиях войск.

Надо добавить, что вскоре после создания Центрального фронта его командование испросило у Ставки разрешение на воссоздание 3-й армии из левофланговых соединений 21-й армии. В командование этого, по существу нового, объединения вступил только что вышедший с частью своего штаба из окружения генерал-лейтенант Василий Иванович Кузнецов. Войска его 3-й армии, как упоминалось, были окружены врагом и понесли большие потери.

Ретроспективно оценивая тогдашнюю оперативную ситуацию, приходишь к выводу, что создание Центрального фронта не смогло оправдать тех надежд, которые на него возлагались, и не случайно он просуществовал всего лишь один месяц. Не имея достаточно работоспособного штаба, а главное, очень слабо укомплектованный войсками, он оказался в той самой полосе боевых действий, где развернулись решающие события конца лета - начала осени 1941 года.

Итак, командующим Центральным фронтом был назначен генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, членом Военного совета - П. К. Пономаренко, а начальником штаба полковник Л. М. Сандалов. Фронт, по расчетам Ставки, должен был сыграть большую роль в решении общей задачи, стоявшей перед войсками Западного направления: срыва вражеского наступления на Москву. В директиве генералу Ф. И. Кузнецову, направленной 28 июля за подписями И. В. Сталина и Г. К. Жукова, указывалось: "Нам крайне необходимо на Центральном фронте действовать как можно активнее, чтобы активными действиями сковать как можно больше сил противника"{62}.

Однако обстановка явно не благоприятствовала выполнению активных, то есть наступательных, задач. Разведывательные данные штабов армий и самого Центрального фронта свидетельствовали о сосредоточении и подготовке к удару крупных сил гитлеровцев на гомельском направлении. Оживилась разведка врага на флангах корпуса генерала Л. Г. Петровского - у Рогачева и Жлобина, а также под Гомелем и на участках ослабленных бригад 4-го воздушно-десантного корпуса А. С. Жидова восточное Кричева. Сюда в быстрых темпах немцы и стягивали крупные силы. Участились налеты самолетов противника на войска Центрального фронта и важные объекты в его полосе, особенно в Гомеле и Унече.

Что касается нашей, 13-й, армии, то, несмотря на проявленный ее войсками героизм при обороне Могилева, С. К. Тимошенко по указанию Ставки снял с должности генерала В. Ф. Герасименко. На замену прибыл генерал-майор К. Д. Голубев - бывший начальник пехотной школы имени М. Ю. Ашенбреннера, где я учился, и бывший командующий 10-й армией, в которой я служил накануне войны. За несколько дней до приезда к нам он с большой группой командиров и бойцов вышел из окружения и временно находился в резерве командующего фронтом.