Штаб армейский, штаб фронтовой

Командующий артиллерией фронта генерал-майор В. Н. Матвеев и его начальник штаба полковник С. Б. Софронов предложили для борьбы с артиллерией противника и массированного использования своего огня на правом фланге 62-й армии создать армейскую артиллерийскую группу из пушечных полков[191].

Запомнился мне разговор с командующим корпусным районом ПВО Е. А. Райниным. Он сообщил, что зенитчики накопили опыт борьбы не только с самолетами, но и с танками врага. Еще раз подтвердилось, что многие зенитные средства можно успешно использовать и по наземным целям. Александр Михайлович Василевский одобрил эту инициативу, и зенитчикам было приказано в связи с возможным прорывом противника к Сталинграду быть в готовности огнем своих батарей вести борьбу с танками и мотопехотой.

18 августа мы послали работников штаба для встречи и вывода соединений, прибывших из резерва Ставки, в район стыка 4-й танковой и 62-й армий. Одновременно готовились контрудары ограниченными силами войск 1-й гвардейской и правого крыла 62-й армий по флангам главной ударной группировки 6-й немецкой армии в общем направлении на Оськинский. 63-я и 21-я армии получили задачу нанести удары в направлении Перелазовский, чтобы вынудить гитлеровцев оттянуть часть своих войск с фронта 1-й гвардейской и 62-й армий.

Наши решения были нацелены, таким образом, на то, чтобы главные усилия армий Сталинградского фронта переключить против тех соединений 6-й немецкой армии, которые угрожали Сталинграду с запада, а упорной обороной войск Юго-Восточного фронта отразить готовившийся противником удар 4-й танковой армии Гота по городу с юга. Мы настойчиво стремились придать обороне высокую активность, нанести врагу максимальный урон и не допустить его продвижения западнее Дона. Намеревались мы также овладеть плацдармами на правом берегу Дона для последующего наступления. Наши решения отвечали требованиям Ставки ВГК, но в сложившейся обстановке далеко не все намеченное могло быть выполнено.

Противник к 20 августа закончил подготовку к наступлению. Развернувшиеся с утра 21 августа боевые действия в полосе Сталинградского фронта протекали следующим образом.

В 2 часа ночи на 21 августа в отсеке генерала Еременко на КП послышались телефонные звонки из обеих наших армий, находившихся на наиболее опасном направлении. А. И. Лопатин и вернувшийся к исполнению своих обязанностей В. Д. Крюченкин сообщили, что началась массированная артподготовка в полосах их объединений. Для нас настало поистине драматическое время. В 3 часа после сильнейших ударов артиллерии и авиации, длившихся более часа, 76-я и 295-я пехотные дивизии корпуса генерала фон Зейдлица форсировали Дон на участке Нижний Герасимов, Лученский. Сразу же развернулась наводка мостов, по которым на левый берег ринулись массы немецкой пехоты и танков. Потеснив 98-ю стрелковую дивизию и 28-й танковый корпус 62-й армии, гитлеровцы к исходу дня овладели плацдармом на левом берегу реки на участке Верхнегниловский, Песковатка. Мы бросили туда все силы 8-й воздушной армии, и летчики поработали славно. За два дня они совершили около тысячи самолето-вылетов, на каждый исправный бомбардировщик приходилось в среднем два, а на истребитель — до трех вылетов ежедневно.

Чтобы локализовать успех вражеских войск, переправившихся через Дон на фронте 4-й танковой и правом фланге 62-й армий, было решено нанести контрудар. Для участия в нем привлекались прибывшие из резерва Ставки три дивизии, а также одна дивизия и одна танковая бригада 62-й армии. Но осуществить задуманное в полной мере не удалось, так как противник имел громадное превосходство в силах.

Несколько дней назад мы восприняли удары 13–18 августа как начало фашистского наступления на Сталинград, однако оказалось, это была лишь подготовительная мера. Пленные показали, что приказ о наступлении на город был отдан только 19 августа, когда Паулюс собрал для этой цели мощный кулак. А предварительно он организовал достаточно ощутимые отвлекающие удары по всему фронту. Этим Паулюс рассчитывал сковать наши войска и дезориентировать их относительно направления своего главного удара.

Как выяснилось в дальнейшем, особенно детально в приказе Паулюса на наступление была разработана первая часть, касающаяся форсирования Дона. Об овладении Сталинградом говорилось лишь в общих чертах. Немецкая разведка хорошо потрудилась. Она выбрала весьма удачный исходный рубеж в той части большой излучины Дона, что лежит между Лученским и Островским. Там западный берег порос лесом. Густой кустарник и глубокие лощины, спускающиеся к реке, содействовали скрытному сосредоточению войск, позволяли незаметно для нас подтянуть прямо к Дону переправочные средства для танков. Кроме того, с занимаемого врагом западного берега глубоко просматривалась более низменная равнина к востоку от реки.