Штаб армейский, штаб фронтовой

Конец июля ознаменовался для нас существенными изменениями оперативной обстановки, которые были обусловлены исходом борьбы на днепровском рубеже. Командование Западного фронта вынуждено было сосредоточивать все свое внимание на Смоленске и прилегающих к нему районах, так как именно здесь проходили кратчайшие пути к столице. Руководить же войсками левого крыла, действовавшими на реке Сож, под Бобруйском и Мозырем на стыке с Юго-Западным фронтом, ему становилось все труднее. Учитывая это, Ставка 24 июля создала из войск левого крыла Западного фронта новый фронт — Центральный. Его командование формировалось на базе управления 4-й армии, войска которой, как уже говорилось, были подчинены нам.

Начальник штаба Центрального фронта, бывший начальник штаба 4-й армии полковник Л. М. Сандалов побывал у нас на КП. Леонид Михайлович с похвалой отозвался об организованности и ритмичности в работе штаба, получил в оперативном отделе ряд данных, которые стали для него подлинной сенсацией. Понравились ему узел связи, организация охраны. Помнится, он сказал тогда:

— Ну, у вас действительно порядок. У нас, в штабе 4-й, растерявшем при отступлении большую часть радиостанций и автомобилей, ничего подобного нет.

Между прочим, эта неустроенность штаба, которому и соединениями 4-й армии руководить-то было нелегко, отнюдь не в лучшую сторону сказалась и на всей боевой деятельности войск нового фронта, особенно на организации взаимодействия с соседями.

Кроме нашей армии в состав Центрального фронта вошла еще 21-я. Стоит сказать о ней несколько слов, ибо в последующем ей выпала весьма драматическая участь. Первоначально объединение было хорошо укомплектовано. В составе его 63-го, 66-го стрелковых и 25-го механизированного корпусов имелись артиллерийские и все другие положенные по штату части. Можно напомнить, что эта армия, особенно ее 63-й корпус под командованием генерала Л. Г. Петровского, отличилась на Западном фронте, нанеся стремительный контрудар через Днепр и вернув на некоторое время города Рогачев и Жлобин. Командовал объединением после перевода к нам генерал-лейтенанта В. Ф. Герасименко генерал-полковник Ф. И. Кузнецов. Это был весьма заслуженный военачальник. Перед войной он возглавлял Прибалтийский Особый военный округ, а затем Северо-Западный фронт. Войска фронта упорно дрались с врагом, но понесли невосполнимые потери и отошли на юго-восток. Федор Исидорович, переведенный с поста командующего фронтом на должность командарма, видимо, пережил, в большей или меньшей степени, психологический кризис, ему требовалось время для вхождения в обстановку, но не успел он это сделать, как его назначили командующим Центральным фронтом. 21-ю армию принял генерал-лейтенант М. Г. Ефремов, а затем генерал-майор В. Н. Гордое. Такая частая смена командующих, думается, не могла положительно сказаться на действиях войск.

Надо добавить, что вскоре после создания Центрального фронта его командование испросило у Ставки разрешение на воссоздание 3-й армии из левофланговых соединений 21-й армии. В командование этого, по существу нового, объединения вступил только что вышедший с частью своего штаба из окружения генерал-лейтенант Василий Иванович Кузнецов. Войска его 3-й армии, как упоминалось, были окружены врагом и понесли большие потери.

Ретроспективно оценивая тогдашнюю оперативную ситуацию, приходишь к выводу, что создание Центрального фронта не смогло оправдать тех надежд, которые на него возлагались, и не случайно он просуществовал всего лишь один месяц. Не имея достаточно работоспособного штаба, а главное, очень слабо укомплектованный войсками, он оказался в той самой полосе боевых действий, где развернулись решающие события конца лета — начала осени 1941 года.

Итак, командующим Центральным фронтом был назначен генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, членом Военного совета — П. К. Пономаренко, а начальником штаба — полковник Л. М. Сандалов. Фронт, по расчетам Ставки, должен был сыграть большую роль в решении общей задачи, стоявшей перед войсками Западного направления: срыва вражеского наступления на Москву. В директиве генералу Ф. И. Кузнецову, направленной 28 июля за подписями И. В. Сталина и Г. К. Жукова, указывалось: «Нам крайне необходимо на Центральном фронте действовать как можно активнее, чтобы активными действиями сковать как можно больше сил противника»[62].

Однако обстановка явно не благоприятствовала выполнению активных, то есть наступательных, задач. Разведывательные данные штабов армий и самого Центрального фронта свидетельствовали о сосредоточении и подготовке к удару крупных сил гитлеровцев на гомельском направлении. Оживилась разведка врага на флангах корпуса генерала Л. Г. Петровского — у Рогачева и Жлобина, а также под Гомелем и на участках ослабленных бригад 4-го воздушно-десантного корпуса А. С. Жидова восточнее Кричева. Сюда в быстрых темпах немцы и стягивали крупные силы. Участились налеты самолетов противника на войска Центрального фронта и важные объекты в его полосе, особенно в Гомеле и Унече.