Штангист: Назад в СССР. Том 2

— Там говорили, что ты перестанешь расти от тяжелой атлетики. Что останешься низкорослым, а кости у тебя будут слабые, ломкие. В общем… Я против.

— Если правильно делать заминку и разминку, правильно рассчитывать нагрузки, все будет хорошо. Константин Викторович — хороший тренер. Он знает подход к тренировкам детей. Знает, как правильно составлять программу.

— Да, но я все равно против, — нахмурила брови мама.

— Почему?

— Потому что для тебя это будет вредно, Вова. Как ты не поймешь?

— Не пойму. Объясни.

— Потому что… Потому что мне сказали, что ты не приспособленный к штанге. Что у тебя сложение не то.

— Кто сказал?

— Неважно, — покачала она головой.

— Кто сказал, мама? Рыков?

— Да как же ты не поймешь, что я за тебя переживаю! — повысила голос мама. — Разве не ясно? Ты ничего в своей штанге не добьешься, а здоровья уже к восемнадцати годам там оставишь немерено! Ну разве ж так можно? Здоровье свое за просто так проматывать⁈

— Тебе сказал это Рыков?

— Да какая разница, кто сказал⁈

— Это был Рыков, — кивнул я. — Он тебе небылиц порассказал, когда был у нас дома. Мам, я ж говорил, не слушать его. Он плохой человек.

— И ничего не плохой! Он тебе тоже добра желает! — Вдруг встала мама. — Хочет, чтобы ты свое здоровье за просто так не тратил! Он видит, что ты в этом спорте бесперспективный!

— Так, — строго начал я. — Успокойся и давай поговорим нормально. Расскажи мне все, что он тебе говорил. А я тебе объясню…

— Не буду я тебе ничего рассказывать! — Крикнула мама.

Даже испуганная бабушка пришла из кухни, чтобы посмотреть, почему мама ругается.

— Ты больше не ходишь на штангу и все тут! Я твоя мать! Я лучше знаю, что для тебя полезно!

— Ну вот, — я вздохнул. — Снова здорова.

— Так. Все. — Она пошла ко мне в комнату.

Я тоже встал и проследовал за ней. Остановился на входе.

— И что ты делаешь? — Спросил я, когда увидел, как мама роется в моих тренировочных вещах.

— Что-что? — Раздраженно ответила она. — Где они? А! Вот!

Мама достала штангетки.

— Не надо нам в семье этого добра! Понял, Вова⁈ — Потрясла она ими.

— Успокойся и положи обувь на место. Давай поговорим.

— Нет, Вова! Вижу, ты меня не слышишь!

— Зин, ну что ты кричишь? — Заглянула в комнату бабушка.

— Потому что он меня не слышит! Все! Сейчас я пойду и выкину эти башмаки куда-нибудь, чтобы и духу их в нашем доме не было!

Глава 6

Рыков продрал глаза только в семь утра. Он тяжело поднялся, принял сидячее положение. Диван, на котором спал Гриша уже пустовал. Мальчишка собирался в школу. Вся семья Вадиминого брата Миши суетилась на кухне.

— Вадик, — зашел к нему брат, — проснулся? Иди завтракать, Маша гренок нажарила.

— Вы завтракайте, — Рыков с трудом встал с пола, где ему застелили ватный матрас. — Я потом. Побриться пойду.

Рыков так и не смог убедить жену в том, что никакой измены не было. Аня и слушать его не хотела, а только кричала, чтобы он поскорее ушел. Собрав наскоро вещи, какие смог найти, он пошел искать, где же переночевать. Конечно, первым делом он попросил помощи у своего брата Миши Рыкова. И хоть его жена Маша посматривала на Дениса с явным укором и неприязнью, все же пустила родного брата своего супруга переночевать. Рыков уже вторые сутки спал в их зале, прямо на полу.

— Но завтра, — сказала она, когда в первый день поникший Рыков сидел у них на кухне. — Завтра ты, не знаю, что сделаешь, но чтобы у Аньки вымолил прощения, понял?

— Понял, — буркнул он тогда понуро.

Дальше Машка затянула долгую лекцию о том, какой Рыков дурак, что рушит собственную семью. Что надо его немедленно тащить в товарищеский суд, что б ему там вправили мозги. Отучили ходить от жены налево.

И хотя все сказанное супругой брата действовало Рыкову на нервы, он не решился возражать, а только послушно кивал. Ночевать на улице не хотелось, сентябрь все-таки. А по другим родственникам идти он стеснялся. Все же Миша прикрыл его и в прошлый раз, после той истории с молоденькой продавщицей из кафетерия. За пределы его семьи этот позор никуда не вышел.

Когда Рыков, выбритый до синевы, вышел из ванной. Мишено семейство уже заканчивало завтракать.

— Мы тебе тут оставили, — сказал Миша, усевшемуся за стол Рыкову. — На вот.

Он придвинул к нему поближе блюдце с несколькими обжаренными в яйце гренками из белого хлеба.

— Спасибо, — буркнул Рыков в ответ.

Маша молча поставила ему кружку черного чая, Рыков, с натянутой улыбкой поблагодарил и ее.

— Слушай, Вадик, можешь Гришу до школы докинуть? — Спросил Миша, разворачивая свежую газету городского еженедельника «Кубанская Звезда», — у меня на работе совещание важное. А еще и Машку надо на фабрику завести.

— Конечно, — кивнул Рыков. — Гришка, беги одевайся.

Белоголовый Гриша, сидевший за столом чуть не смурнее самого Рыкова, кивнул. Встав из-за стола, пошел в зал, наряжаться в школьную форму.

«И ему Медведь жизнь попортил, — подумал про себя Рыков, провожая племянника взглядом. — До сих пор в классе изгоем ходит».

Миша, казалось, не обращая внимания на своего грустного сынишку, вздохнул, стал лениво листать газету.