Штангист: Назад в СССР. Том 2

Доход этот был столь значительным, что всего за год Неминяйло построил себе чудесный домик в пригороде Усть-Кубанска. Построил, естественно, через местную строительную контору по подложным документам.

Неменяйло не переживал о том, что пойдет по делу о взяточничестве вслед за Гришковцом. Он понимал, что если Гришковец приплетет его, то накинет себе пару десятков новых эпизодов, а вместе с тем и более тяжелый приговор суда. Дело тут было в другом, в самой потере такого сладенького источника доходов.

Неменяйло не брал взяток непосредственно у спортсменов. В этом союзе он, по большей части, подчищал за Гришковцом следы, чтобы сложно было подкопаться с бюрократической точки зрения. А Неменяйло был бюрократом до мозга костей.

Еще в школе, будучи старостой класса, а потом и комсоргом, Наменяйло научился, как правильно обращаться с тем, кто стоял ниже и выше в вертикали власти. Научился давить на подчиненных и пресмыкаться перед вышестоящими. На его счастье, в жизни Неменяйло попадалось немало начальников-самодуров, к которым он умел находить подход.

Его талант в полной мере раскрылся на войне, где он служил штабным писарем в артиллерийском полку. Надо ли говорить, что на протяжении всей Великой Отечественной, Неменяйло ни сделал не единого выстрела. Зато написал целую кучу докладов, записок, отчетов и штабных приказов. А еще он пресмыкался, пресмыкался и еще раз пресмыкался перед командиром полка.

После армии Неменяйло увлекся лыжами. Даже получил КМС по этому направлению. Много лет проработал в Таганроге, на одном из тамошних предприятий.

Когда отец его супруги — инженер станкостроительного дела, живущий в Устрь-Кубанске скончался, Неменяйло перебрался в его просторную трехкомнатную квартиру из своей старой коммунальной. Тогда же он и поступил на работу в еще молодое спортивное общество «Машиностроитель». Тогда же познакомился с Гришковцом. Спустя несколько лет они и начали свое «дело». Активно занялись взяточничеством сначала в районе, а потом и за его пределами.

Теперь же это «дело» было разрушено. Пожилой уже Неменяйло был этим ошарашен. Ошарашен потому, что понимал — сил восстановить схему заново у него нету. Времени тоже, ведь попробуй найти еще одного такого надежного человека, как Гришковец. У Неменяйло были надежды на Рыкова, но и тот сплоховал, оказавшись на соседних с Гришковцом нарах.

Потому как только первый зам увидел в приказе фамилию Константина Викторовича Перегудина, тут же испытал неприятную смесь досады и злости, слившихся в один гремучий коктейль.

— Вы тщательно подумали по поводу Перегудина? — Неменяйло изобразил задумчивость.

— А что не так с Перегудиным? — Удивился Еременко. — Он хороший тренер, опытный. На последних соревнованиях его воспитанник, Вова Медведь, показал неплохие результаты, учитывая срок тренировок. Группу этот тренер ведет складно. Я видел ведомости по прогрессии весов группы. Ребята растут.

— Может, и растут, да только…

Устремив нарочито задумчивый взгляд в потолок, Неменяйло почесал гладко выбритый подбородок.

— Что, только?

— Только хорошая ли идея делать тренером детской сборной дебошира и пьяницу.

— Пьяницу?

— Пьяницу. Есть за Перегудиным грешок. Его не раз ловили за бутылкой прямо на рабочем месте, — приврал Неменяйло.

Ему было известно только об одном случае, да и то со слов директора «Надежды». Тогда Перегудина пьяным нашел Рыков. Конечно, документально такой проступок нигде зафиксирован не был. Есть только приказ о дисциплинарном замечании с пространной формулировкой о нарушении рабочей дисциплины. Однако Неменяйло не видел в этом проблемы. Ведь документы можно подготовить и задним числом.

— Это серьезное обвинение, — кивнул руководитель отдела Еременко. — Я изучал документы Константина Викторовича и не видел никаких приказов о выговорах или замечаниях по подобному поводу. Откуда у вас такие сведения?

— Если я добуду вам доказательства его пьянства, мы с вами сможем пересмотреть назначение? — Ушел от ответа Неменяйло.

— Если все так, как вы говорите, Евгений Федорович, мы обязаны будем это сделать.

* * *

— Гля, выздоровел уже, — сказал мне Артемий, кивнув на вход в спортивный зал.

Ребята переоделись и теперь, привычным делом, болтали о своем, о детском. Ожидали, пока тренер придет и даст команду на разминку.

Погода была неважная: сонная серость воцарилась этим темным ноябрьским вечером, и видно было, что юным атлетом тяжело раскачаться перед тренировкой, что нужен им пинок со стороны, от тренера. Только он и мог бы настроить коллектив на рабочий лад.

А рабочего ладу поубавилось еще больше, когда в дверях появился Марат. Он не ходил на штангу несколько месяцев. Это, а еще отказ от таблеток Рыкова, сказались на его форме. Если раньше Марат был крепким, широкоплечим мальчишкой, сейчас же его сложно было узнать. Исхудавший, похожий на обычного дворового пацана, он вернулся в спортзал едва ли ни как новичок. Во всяком случае форму ему придется набирать заново. А в честную это дастся ему непросто.

— О-о-о-о! — Крикнул сразу Егор, как только увидел своего приятеля. — Какие люди!