Штеделевский художественный институт Франкфурт-на-Майне

В 1832 Делакруа в составе официальной дипломатической миссии посетил Марокко. Хотя он был не первым художником, которого захватила тема Востока, но именно Делакруа удалось претворить собственные впечатления в неповторимые и самобытные образы. При этом его интересовала не столько внешняя этнографическая составляющая восточного быта, сколько образ жизни, склад характера людей. В письмах мастер говорил, что его поразило в арабах, их облике и костюме «нечто совершенно чуждое буржуазности» — их естественное благородство, сопоставимое в своем величии с гомеровскими греками и римлянами времен Республики.

Автор полотна верен динамичной и энергичной композиции. Несущиеся справа кони, поднимающие облака пыли копытами, активно размахивающие руками всадники с развевающимися плащами контрастируют со спокойно сидящим человеком на переднем плане, повернутым к зрителю спиной. Он умиротворенно наблюдает разворачивающуюся перед ним картину, кажется, через мгновение конница пронесется мимо, пыль уляжется, и опять воцарится спокойствие. Поездка в Северную Африку существенно обогатила колорит художника, акцентировала его внимание к свету. Цветовое решение его работ усложнилось — нюансы полутонов кажутся неуловимыми. Изменилась и манера мастера, мазки стали более свободными. Помимо восточных впечатлений чувствуется знакомство Делакруа с творчеством великого фламандца Питера Пауля Рубенса. Линия и рисунок чрезвычайно экспрессивны, они передают саму суть движения, не концентрируясь на деталях и частностях, как это было в современной Делакруа академической живописи, представленной на Салонах. Поэтому часто его обвиняли в неумении рисовать, не понимая единства рисунка и цвета в пластическом решении. Во многом Делакруа опередил свое время, будучи безусловным «вождем» романтического движения во Франции, он старался как бы отмежеваться от него. В творчестве художник соединил острое наблюдение за натурой с собственной фантазией, тем самым заложив основу для следующего этапа развития живописи — импрессионизма.

Каспар Давид Фридрих (1774–1840) Горный пейзаж 1835. Холст, масло. 34,9x48,5

Данная работа Каспара Давида Фридриха осталась незавершенной из-за перенесенного им инсульта летом 1835. Тем не менее в ней видны мастерство и глубокие переживания этого выдающегося художника немецкого романтического пейзажа. В отличие от других полотен здесь нет фиксированного переднего плана, взгляд зрителя сразу падает на ели, растущие на горном хребте, а затем переходит на холмы, покрытые сиренево-серой дымкой. Каждый пейзаж творца наполнен глубоким религиозным переживанием, как заметил его современник, критик Адам Мюллер, картина больше, чем просто изображение природы, — «аллегория целого мира».

Вид гор поистине преисполнен величия, они горделивы и торжественны. Мастер воспроизвел широкую панораму Розенберга, стоя на возвышенности. В картине нет путников, вглядывающихся вдаль, пытающихся разгадать тайны мироздания, перед зрителем лишь безмолвная и умиротворенная природа.

По сравнению с более ранними работами мастера колорит данного пейзажа крайне сдержан, он строится на тончайших переходах коричневых и серо-сиреневых тонов. Отсутствуют эффекты драматического освещения, тревожные сумерки, все наполнено тишиной и величием.

После болезни Фридрих практически не писал. Данная работа — одна из последних, вероятно, поэтому она наполнена таким лиризмом и грустью. Художник скончался через пять лет в Дрездене.

Андреас Ахенбах (1815–1910) Буря у побережья Норвегии 1837. Холст, масло. 179x272

Водная стихия — излюбленная тема творчества Андреаса Ахенбаха. Его брата Освальда, тоже живописца, в свою очередь, занимали виды природы Италии, поэтому Ахенбахов называли «А» и «О» немецкого реалистического пейзажа.

В 1828 Андреас вместе с отцом приехал в Санкт-Петербург, где спустя четыре года начал учиться в Академии художеств, однако его способности не были оценены по достоинству, и будущий реформатор пейзажной живописи отправился в Дюссельдорф. Там под руководством Фридриха Вильгельма Шадова и Иоганна Вильгельма Ширмера ему удалось выработать свой неповторимый язык.