Штирлиц, или Вторая молодость

Но зато в голове американского агента созрел почти гениальный план. Следя за Штирлицем, Джек обнаружил Бормана, тот скрывался в подвале ШРУ, изредка выбираясь на прогулку по Красной площади и в ГУМ за продуктами питания и свежими носками. Насколько было известно Клигенсу, Борман что-то украл у секретной организации ГКЧБ, и теперь те разыскивали его по всему миру, чтобы пристрелить, как последнего музыканта. В отличие от Штирлица Бормана можно было пошантажировать!

– Надо украсть его досье! – решил Клигенс. – Борман будет работать на меня!

Агент хлопнул себя ладонью по лбу, сделал один короткий звонок по телефону и снова поставил видеокассету. После Штирлица на экране, как и обещал мужик из подворотни, были ослики, негры, гомосеки в военной форме на танках и портрет бывшего Генерального секретаря.

Глава 13 Мюллер возится с сейфом

Штирлиц поднялся в свой офис, прошел в приемную к Мюллеру и внимательно осмотрелся. Вся мебель была на месте, дорогой электрический чайник кипел на столе, новые занавески, купленные недавно Светланой, пестрели розочками. Но что-то Штирлица все же насторожило…

И действительно! Секретарша Мюллера Светлана взасос целовалась с Айсманом. При этом они так увлеклись, что совсем не замечали своего босса. «А если бы вошел Мюллер?» – подумал Штирлиц.

– Эй, Айсман! – крикнул разведчик на ухо своему сотруднику. – Ты «Ниссан» починил?

– Починил, – ответил Айсман, отстраняясь от девушки. Девушка начала смущенно застегивать блузку.

– Секретаршу Мюллера вижу, а где же он сам? – поинтересовался Штирлиц.

– С Мюллером вышло приключение, – печально молвил Айсман. – Он отравился «Роялем».

– На хрена было клавиши грызть? Рояль покрыт лаком, лак – ядовитый, это даже ребенок знает!

– Да нет, Штирлиц, спиртом он отравился, – поправил его Айсман. – Помнишь, мы за одну услугу получили в водочном магазине! Такие иностранные литровые бутылки.

– Самогонку надо пить! – буркнул Штирлиц. – Аристократ хренов!

– Я ему то же самое сказал, но он ничего не ответил, – сказал Айсман. – Он как-то болезненно переживал свое отравление. Каждые десять минут бегал в сортир, сметая все, что оказывалось на его пути. Кстати, ты знаешь, что у нас в подвале прячется Борман.

– Знаю. А Саида ты не видел?

– Нет, он наверно за Мюллером ухаживает. Да, повезло человеку с этим негром… Штирлиц, почему ему всегда везет с сотрудниками? Все на него готовы работать. Почему на меня никто не работает?

Штирлиц развалился в одном из кресел.

– Айсман, я давно хотел тебя спросить, а смог бы ты за пятьсот тысяч пристрелить бродячего музыканта?

– Какого еще музыканта?

– Ну, такого грязного, нечесаного, панка какого-нибудь…

– Почему бы и нет? – удивился Айсман. – Я таких и бесплатно могу пристрелить. И даже зарезать, чтобы патроны не тратить. И даже руками задушить, чтобы нож не пачкать.

– А за двести тысяч – калеку, смог бы?

– Ну, ясно. Ему, калеке, одно облегчение.

– А за десять тысяч – адвоката?

– Нет вопросов! – ответил Айсман. – Адвоката – святое дело! Вот помню еще до войны в Мадриде… А почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Это тест такой. Я тут недавно Мюллера тестировал, так он сказал, что ни по кому стрелять не станет.

– К врачу ему надо, – отмахнулся Айсман беззаботно.

– Может быть. А может, именно поэтому никто на тебя не работает, ты же всю грязную работу готов сам сделать.

– Я не люблю стирать свои грязные носки, – виновато сознался Айсман.

В приемную Мюллера зашли Наташа и сам Мюллер с посеревшим лицом.

– Добрый день, партнеры! – поздоровался бывший шеф гестапо. – Негритоса моего не видели?

– Нет. Как твое пищевое отравление?

– Ерунда! Двадцать раз в туалет сбегал, и все прошло. Саид вот куда-то пропал…

– Замерз, наверно, – предположил Штирлиц. – Уехал на родину греться.

– Эх, – вздохнул Мюллер. – Ни на кого нельзя положиться.

– Зато на всех можно положить! – всхрапнул Айсман.

– Айсман, вы – пошляк! – бросил Мюллер. – Сердце что-то пошаливает. Возьму почитать что-нибудь из сейфа.

Мюллер пошел открывать свой сейф.

– Что новенького? – поинтересовался Штирлиц у Наташи.

– Говорят, что надо будет «закрепить тенденцию к стабилизации понижения инфляции», – процитировала Наташа.

– Это хорошо?

– Наверно. Доллар будет расти, а рубль падать.

– Это тоже хорошо?

– Конечно! Мы же храним доллары! – объяснила девушка.

– Нет, пусть лучше наоборот: рубль растет, а доллар падает. Я – патриот, – пояснил Штирлиц.

– Ладно, – хохотнула секретарша, – я им передам по факсу.

Штирлиц насупился.

– Наташа, от тебя я такого не ожидал…

Еще во время войны, работая в гестапо, Мюллер придумал для себя две заповеди, от которых никогда не отступался: «Не лезь со своим уставом в чужой монастырь через колючую проволоку» и «Не изобретай велосипед, если не сможешь его продать». Этого было вполне достаточно для всех случаев жизни. Мюллер никогда не жалел о том, что не придумал что-нибудь еще.