Штольманна. После свадьбы всё только начинается...(СИ)

  - В первый же день по прибытию поняла, что собрал нас старик не по доброте душевной, а чтобы на нашу грызню полюбоваться. И всем нам будет шиш, а не деньги.

  - Что же Вы не уехали? - циничная и расчётливая Ольга Макаровна была Якову Платоновичу менее неприятна, чем трусливый Степан Владимирович, дама по крайней мере не притворялась, имея смелость называть вещи своими именами. Конечно, выбора у неё как такового и не было, но далеко не все изобличённые злодеи начинали каяться, некоторые жаловались на судьбу и обвиняли других, не гнушаясь самой мерзкой клеветой, дабы утащить за собой как можно больше людей.

  Ольга Макаровна взбила тонкими пальчиками локон, плечиком повела:

  - А на кой мне уезжать-то? Кормят, поят, одевают, из дома не гонят, живи себе не всём готовом. Да и забавно за грызнёй-то этой понаблюдать, а то и поучаствовать. Кстати, по моим прикидкам, старик всё или байстрюку оставит, или блаженной Ваське, они единственные более-менее чистенькие остались.

  - Вы причастны к убийствам?

  - К убийствам точно нет, - Ольга лениво, с грацией хищной кошки, поднялась, прошествовала к столу, открыла ящик и вынута тонкую, перевязанную тесёмками синюю папку, - только шантаж и клевета. Вот, тут все бумаги, всё равно же во время обыска найдёте, да и Стёпушка о них молчать не станет, так что лучше я всё сама отдам.

  - Записку от имени Катерины Андрею Александровичу тоже Вы писали? - Яков Платонович невольно улыбнулся, вспомнив другую, тоже синего цвета, папку.

  - Да Катька ему сама прохода не давала вешалась на него, преследовала всюду. Один раз, перед самым его переездом в гостиницу, он её ночью из своей комнаты выгнал, выкинул, точно котёнка, она час сидела под дверью скулила, потом её... - Ольга Макаровна нахмурилась, висок потёрла, - Варвара увела. Или Демьян? Нет, тот вроде позже пришёл, ещё мою комнату со своей, пьян такая, перепутал, ломиться начал. Катька ещё от страха пищала, точно крыса придушенная. Значит, выходит, она ещё в коридоре была, и её Демьян забрал. Или всё-таки Варвара? Не помню, врать не буду, не до того мне было, чтобы запоминать, что, кого, куда и как, голова страшно болела, даже вырвало пару раз.

  - Запишите всё, что сможете вспомнить о том вечере, - Яков Платонович придвинул даме чернильницу и протянул чистый лист, вытянутый из аккуратной надушенной перетянутой розовой ленточкой стопки, красующейся строго у правого края стола.

  - Если ещё чего интересное вспомню, писать?

  - Обязательно.

  Ольга Макаровна прикусила ровными белыми зубками кончик пера, глазами блеснула, выдохнула томно:

  - Мне сие сотрудничество со следствием зачтётся хотя бы?

  - Непременно, - Яков Платонович коротко поклонился, - всего доброго.

  "Эх, повезло его жене, - тоскливо вздохнула Ольга, провожая Штольмана взглядом, - такой от гнева господня свою любушку и то заслонит, себя не пожалеет. Если бы мне такой мужчина встретился, всё было бы иначе, не пришлось бы... Да, что теперь, прошлое не вернёшь".

  Дама печально вздохнула, раздражённо отбросила за плечо рыжую прядь и принялась за письмо, аккуратно выводя каждую букву. Своей наблюдательностью Ольга Макаровна гордилась по праву.

  ***

  Яков Платонович прекрасно знал, что для того, чтобы арестовать преступника, мало знать, что он виновен, вину его ещё доказать нужно, причём так убедительно, чтобы даже самый опытный адвокат ничего поделать не мог. Вот потому-то в покоях Варвары Тихоновны обыск был проведён со всем тщанием, только что плинтуса не отрывали и окна с дверью не вынимали из проёмов. Хозяйка к сообщению об обыске отнеслась спокойно, заметив, что такова служба следователя, коей препятствовать она ни в чём не намерена, раз надо, значит, надо. Единственное, испросила позволения посидеть в библиотеке с книгой, но услышав, что комнату покидать нельзя, спорить не стала, присела на низенькую скамеечку, вынула из сумки для рукоделия вязание и принялась ловко работать спицами, время от времени бросая по сторонам быстрые взгляды. Штольман, самым тщательным образом изучив содержимое письменного стола и небольшого книжного шкафа, отошёл к окну, простукал в поисках тайника подоконник, затем стены, но увы, ничего не обнаружил.

  - Чаю не желаете ли? - с мягкой материнской улыбкой вопросила Варвара Тихоновна, не прекращая рукоделия.

  - Нет, благодарю Вас, - принимать что-либо из рук отравительницы Яков Платонович не спешил.

  - Может, поведаете, что Вы ищете? - женщина чуть склонила голову к плечу. - Коли я смогу, всенепременно помогу Вам в Ваших розысках.