Штопор

И засверкало, задымило, загудело справа и слева; ракетные залпы с истребителей-бомбардировщиков и «Ми-24» распарывали небо, как метеориты. Клубы земли, дыма и пыли вздымались ввысь, словно извергающиеся вулканы. Трассы снизу сверкали как молнии — тонкие, огненно-синие. И их было так много, что казалось, самолеты и вертолеты пронзаются ими со всех сторон. Но не один пока не падал, то взмывал ввысь, то круто пикировал на цель, отвечая более мощными ударами.

— «Ми-6» под нами, — доложил летчик-штурман. — Надо садиться, пока душманы заняты боем с истребителями-бомбардировщиками и «Ми-24».

Николай выбрал площадку рядом с обломками «Ми-6» и посадил машину. Борттехник в мгновение ока открыл входную дверь, и авиаспециалисты с тросами и инструментом попрыгали на землю.

Сташенков сел по другую сторону обломков.

Предположение Николая, что душманам будет не до «Ми-8», оказалось иллюзорным. Едва он выключил двигатели и сошел за полковником на землю, как рядом дзинькнули пули. Шипов и Николай, словно по команде, распластались под вертолетом. Били, похоже, не с большой дальности — по людям и довольно прицельно. Из автомата.

Савочка и с вертолета Сташенков ответили. Стрельба прекратилась: залег душман или то были шальные пули? Какие бы ни были, а голова поворачивалась с трудом и тело так впечаталось в землю, что не оторвать. Наконец Николай пересилил страх и посмотрел туда, откуда стреляли. Прямо перед ним на небольшой горушке виднелся зев пещеры. На краю его лежали два душмана и вели огонь из пулемета по обтекающим их с двух сторон десантникам.

Вот кому не позавидовал Николай: навьюченные боевым снаряжением, гранатами и рожками с патронами, десантники вынуждены были, собрав все силы, короткими бросками подниматься по склону, от камня к камню. То там, то тут мелькали их пятнистые одежды. Восхищала их ловкость и выносливость. У кого этих качеств не было, того быстро находила душманская пуля.

Бой с десантниками вскоре отвлек душманов, и по приземлившимся вертолетам стрельба прекратилась.

Николай поднялся, отряхнулся. Встал и полковник. Сказал с усмешкой:

— Вот сволочи, заставили покланяться. — Он опасливо посмотрел в сторону склона, откуда велась стрельба, не разгибаясь до конца. — Откуда их столько? И где наша обещанная сотня?

— Наверное, окружают, — пошутил Николай.

— Кого? Их или нас?

— Похоже, нас. Надо быстрее забирать двигатель и уносить ноги.

Шипов заспешил к авиаспециалистам.

— Пробоины у обоих, — услышал Николай обрывок доклада инженера ТЭЧ.

Полковник вместе с ним стал осматривать двигатели, в это время невдалеке грохнул разрыв — это уже били по вертолетам из гранатомета.

Не успел Николай рассмотреть, откуда стреляют, как «Ми-8» Сташенкова оторвался от земли и устремился к левому склону. Глухо застрекотал носовой счетверенный пулемет, бурунчики взрывов запрыгали у каменных нагромождений на невысокой террасе. Затем вертолет круто развернулся и устремился к пещере с правой стороны. Еще одна очередь, и стрельба из норы прекратилась.

«Лихо он их», — позавидовал Николай мастерству и смелости Сташенкова. Ему тоже захотелось быстрее подняться в небо; там движение, маневр, а здесь неподвижная мишень. Сташенков, разумеется, учел это. И все равно поступил он правильно: «Ми-24» били по скоплению душманов на вершине горы, забыв про своих подопечных «Ми-8», которых без особого труда могли уничтожить из пещер.

Сташенков, разделавшись с наиболее опасным противником, встал в круг и дал возможность авиаспециалистам заниматься своим делом.

Вылез из вертолета и Савочка, внимательно осмотрел боевую машину и подошел к Николаю.

— Хвостовую балку задело, — доложил он. — Но ничего серьезного, порвало обшивку. — Посмотрел, как работают коллеги, и вдруг усомнился: — Товарищ командир, по-моему, они не тот двигатель размонтировали. У того рвань наружу, а у этого…

Николай поспешил к полковнику.

— Вы убеждены, что именно этот двигатель?..

— А вы установили, который из них вышел из строя от взрыва? — раздраженно перебил полковник.

Невдалеке снова взметнулись к небу комья земли и камни, над головами пропели пули.

— Готовьтесь к взлету, — заторопился он. И к авиаспециалистам: — Заканчивайте. Подцепляйте троса.

Николай и Савочка полезли в кабину.

Сташенков, полоснув еще несколько раз из пулемета по террасе, пошел на посадку. Махнул Николаю рукой — взлетай.

По плану все восемь авиаспециалистов после подвески двигателя под «Ми-8» Николая садятся в вертолет Сташенкова, полковник Шипов и начальник ТЭЧ — на свое место. Но они юркнули в машину зама. И вполне разумно, одобрил их решение Николай: вертолет с подвешенным двигателем становится, по существу, малоподвижной, неманевренной мишенью, и лететь в нем удовольствия не доставит…

— Ноль пятьдесят первый, пойдете за мной — следите за подвеской, — напомнил Николай по радио Сташенкову.

— Понял, — не очень-то довольно отозвался заместитель, привыкший сам повелевать. А возможно, Николаю просто показалось — никак не может преодолеть к нему предубеждения. — Взлетаю.

— Груз на вертикали… Есть натяг! — доложил Савочка.