Шторм

Кстати, капитаном стал всё же я. Смог смухлевать и обыграть Маришу в последнем туре игры в карты. Мухлеж зазорным не считал, учитывая то, что честно играл только Дэвид. А он сам не очень хотел быть капитаном, ему и на кухне было нормально. К слову, готовил он гораздо лучше, чем сражался и исполнял роль дозорного. Но мухлевать он умел все же отменно, когда следующей партиями решали очерёдность и время ночных дежурств, тот наиграл себе самый удобный график. Причём глаза такие честные-честные, что если бы я не почувствовал крапление нескольких карт совершенно случайно, то поверил бы ему, как Никос и Мариша.

Моим старпомом стала всё же Мариша, поэтому уходить совсем в хаос и кутеж вместе с Никосом у меня не получалось. Нас вовремя приземляли. Так-то особо субординацию у нас никто не поддерживал. Приказов я каких-то не раздавал, просто решал куда плыть и что делать, но чаще всего всё равно советовался с командой по этому поводу. Отношения складывались как у Мугивар, где Луффи раз в год мог лишь что-то приказать выполнить, а так решения принимались вместе, да и почти вся работа выполнялась совместно или по очереди.

К роли людей, находящихся по обратную сторону закона, я и мои товарищи привыкли достаточно быстро. Иногда даже шутили, что сразу надо было идти в бандиты, ибо видна к этому предрасположенность. Чтобы так хорошо вытряхивать у пиратов последние белли надо иметь явный талант.

За четыре месяца после угона корабля мы посетили всего шесть островов. Но все они были разнообразны, так что это дело нам нравилось. Сейчас, например, мы уплыли из острова/государства, где птицы считались священными животными. Вся культура местных жителей была построена вокруг пернатых. Для орнитологов это место была своеобразной Меккой, ибо тут находились множество видов птиц, не встречающихся на других островах. Я хотел на нем заполучить ручного попугая, которого разместил бы на своём плече, но мне этого не удалось. Зато удалось Марише. Теперь у неё есть сокол, с маленьким шлемом пилота с очками. Где он это достал, после того как Мариша уговорила его последовать за нами, никто не знает. Назвали его Кьяка, в честь звука, который он издаёт.

К сожалению, на острове Большого Пера нам больше, скорее всего, не рады. Пока мы гуляли по местному лесу, Дэвид поймал и приготовил птицу на огне, причём очень редкую птицу. Процесс ловли и последующего приготовления увидел кто-то из местных жителей и собрал ополчение против Дэвида. Тот, убегая от толпы, привёл её к нам. Пришлось срочно покидать остров, чтобы не попасть в местную тюрьму. Уплывали мы под звуки выстрелов береговой артиллерии, ругань Мариши, мой с Никосом смех и извинения Дэвида.

Через несколько дней в море, я начал разговор со своими товарищами о следующем пункте нашего назначения:

— Итак, друзья, мне тут попалась интересная книга, — с этими словами я положил на стол книгу мифов и легенд Саут Блю, — Выбираем куда плыть по ней.

— Ты вправду веришь, что написанное там содержит хоть капельку правды? — спросила Мариша, а затем фыркнула и добавила, — Наивный мальчик.

— А это интересная идея, — поддержал меня Никос и начал листать книгу.

— Как насчёт попытки отыскать потонувшие суда вместе с сокровищами, перевозимыми как дань для тенрьюбито? — предложил Дэвид, вчитываясь в одну из страниц книжки.

— У нас три фруктовика на борту, Дэвид. Это плохая идея, нырять в воду и искать суда с сокровищами. Хотя Мариша могла бы с кем-то из морских жителей договориться…

— Вот, смотрите, неподалёку есть остров с какими-то проклятыми пирамидами. Остров не населен, но туда заплывают суда для пополнения запасов пресной воды и еды. Экипаж кораблей иногда находят на острове кости людей в совершенно разных местах. Причём они уверены, что в прошлое посещение их там не было. Предлагаю обследовать этот остров и заглянуть внутрь самих пирамид.

Идея Никоса мне понравилась, на нём можно будет ещё потренироваться, не боясь ничего разрушить или привлечь чужое внимание. А то в основном я занимался развитием физическим, а не способностей фрукта. Например, на острове Большого Пера была отвесная скала, куда я пытался залезть только с помощью одной руки, держа в другой кастет из кайросеки, усложняя себе задачу. И залез всё же. Причём два раза, на каждую руку. Или если мы были на корабле, то пытался пробудить волю наблюдения. На мои тренировки воли народ смотрел с недопониманием, объяснениям, что это способ пробудить крутую способность, не верил. Но всё же помогал в них, пытаясь ударить меня палкой, замотанной в сеть с кайросеки. Пока счёт вели мои товарищи, попадая по мне.

— Отлично, плывем туда, — согласился я с Никосом, — Может откопаем там что-то интересное.