Шторм

— Да, я всё делал правильно. Ходил на все его школьные спектакли, смотрел выступления, поддерживал его. Но всегда было что-то, что я упускал, что-то внутри него, до чего я никогда не мог добраться, что-то злое и не достигнутое. Я должен был сделать больше, чтобы остановить употребление наркотиков... всеми вами.

Его взгляд возвращается ко мне.

— Вы ничего не могли бы сделать. Мы все должны были самостоятельно найти выход. Вы не виноваты в смерти Джонни, — говорю ему.

Его глаза наполняются слезами, мне больно видеть его страдающим.

— Это была моя вина, потому что я его отец. И это было моей обязанностью: защищать его... защищать его от всего мира и от самого себя. Я провалился в этом. И не хочу снова облажаться со Штормом. Сейчас я нужен ему. А когда Тиффани умрёт, он будет нуждаться во мне ещё больше. Я буду нужен ему. Я - его семья.

— Мы его семья.

Благодарность наполняет его глаза.

— Я достаточно мужественен, чтобы признать, что забота о нём без Лин пугает меня, Джейк. Я не хочу облажаться с этим мальчиком. Я не могу подвести его.

Я передвигаюсь на сидении, поворачиваясь к нему.

— Вы не подведёте его, потому что не будете заниматься этим в одиночку. Я хотел подождать и узнать, что именно Тиффани хочет от нас в отношении Шторма, прежде чем поговорить с вами об этом. Я не знаю, есть ли у неё план, обеспечивающий уход за ним, когда её не станет. Но, насколько я могу судить, что бы она ни спланировала, если в этот план не входим мы, то мы изменим это.

— Я разговаривал с Тру перед отъездом сюда, и она согласна со мной. Надеюсь, что и вы тоже. Мы хотим, чтобы вы со Штормом приехали в Лос-Анджелес и жили у нас. Вы могли бы переехать к нам или в старую квартиру Стюарта в нашем доме, она сейчас пустует. Но мы хотим, чтобы вы были поблизости. Чтобы Шторм был с нами. И это облегчило бы ваше бремя, вы бы не воспитывали его в одиночку.

Я готовлю себя к тому, что Боб отклонит моё предложение. Я знаю, что о многом прошу. Я прошу, чтобы он оставил свой дом, свой город. А Боб гордый человек. Я просто надеюсь, что с возрастом он стал реалистом.

Он отводит взгляд. Несколько долгих секунд он смотрит в окно, на Нью-Йорк, проплывающий мимо нас. Затем его взгляд возвращается ко мне.

— Смена обстановки может быть как раз тем, в чём нуждаемся мы со Штормом.

Улыбка растягивается на моих губах, и я сажусь обратно на своё сиденье.

— Теперь нам нужно лишь убедить в этом Тиффани.

Боб издаёт короткий смешок.

— Не думаю, что нам придётся убеждать Тиффани.

С этим я вынужден согласиться.

Шторм, возможно, и не Джонни, но из того, что я видел раньше, он упрям, как и его отец. И ещё кое-что о Джонни: когда он принимал решение, то его уже ничто не могло переубедить.

Надеюсь, я смогу донести до Шторма свою точку зрения.

Если я чему-нибудь и научился у своих детей, так это тому, что если я хочу заставить их что-нибудь сделать, то мне нужно убедить их, что изначально это была их идея.

Мне просто нужно выяснить, как сделать это со Штормом.

Глава 12

Когда мы добираемся до дома, я направляюсь прямо наверх, чтобы позвонить Тру. По настоянию Боба, мы с Дейвом остаёмся сегодня у него, вместо того, чтобы поселиться в гостинице.

Лин и Боб никогда не переезжали, так что в этом доме вырос Джонни. Помню, как Джонни предложил купить им жильё побольше, когда наша группа начала добиваться славы и успеха, и деньги стали течь рекой, но они отказались.

Даже сейчас, когда Боб является довольно состоятельным человеком из-за оставленного его сыном состояния, богатство не отражается на его образе жизни.

Думаю, теперь, когда у Джонни есть наследник, Бобу, всё же, нужно будет принять во внимание денежную составляющую. Я поговорю с ним об этом позже.

В настоящий момент я просто хочу поговорить со своей женой и детьми.

Когда я вхожу в старую комнату Джонни, меня захлёстывают сотни воспоминаний.

Она совсем не изменилась. Это всё ещё святилище, посвящённое памяти Джонни.

На стенах висят плакаты с голыми девушками и группами. Старые нотные партитуры Джонни и его первая гитара, его «Фендер Стратокастер» (прим. пер.: Fender Stratocaster (или Strat) — модель электрогитары, разработанной Джорджем Фуллертоном, Лео Фендером и Фредди Таваресом в 1954 году и выпускаемой вплоть до настоящего времени), стоящая на гитарной подставке. На полу рядом с ней стоят мини-гитарный усилитель и гитарная педаль.

Даже после всех этих лет я всё ещё ощущаю здесь запах своей юности в сохранившемся сигаретном дыме и зловонии мальчишек-подростков, которые не понимали, что регулярное принятие душа стало бы хорошим началом для того, чтобы заполучить девушек.

Это вызывает грустную улыбку на моих губах.

Я бросаю свою сумку на пол и сажусь на край кровати.

Я смотрю на фотографию Джонни, Тома, Денни и себя в рамке на столе. Она была сделана прямо перед нашим первым официальным концертом под названием «Ужасный шторм». Я помню, как чуть не наложил в штаны в ту ночь. Джонни был чертовски спокоен, как будто знал, что рождён находиться на сцене.

Втянув в себя воздух, я закрываю глаза.