Шторм

— Это для тебя, если ты захочешь. Я поговорила с Бобом, и он согласен со мной. У вас с Тру есть всё, что только можно предложить Шторму. Боб стар, и, конечно же, он будет присутствовать в жизни Шторма, но я хочу, чтобы у него была семья, настоящая семья — единственное, чего я так и не дала ему.

— Ты дала ему семью, — возражаю я.

Она слегка качает головой.

— Я давала ему лучшее, что могла, но никогда не могла дать ему отца. Это была самая большая ошибка в моей жизни. Если бы я могла это изменить, то бы так и сделала. Но если ты хочешь... Я хочу, чтобы ты и Тру усыновили его.

Я достаю бумаги из конверта, видя подпись сверху.

— Боб уладил это со своим адвокатом вместо меня. Мы предприняли все необходимые меры, и я подписала все документы. Сейчас требуются лишь ваши с Тру подписи, после чего всё вступит обязательную юридическую силу.

— Шторм знает об этом?

— Узнает, когда я поговорю с ним. Сначала я хотела поговорить с тобой и убедиться, что ты хочешь его...

— Хочу, — без колебаний говорю я.

— А что насчёт Тру? — спрашивает она. — Она согласится?

— Тру любит Шторма. Тебе не стоит беспокоиться. Мы уже обсуждали с ней усыновление Шторма.

Я вижу, как в глазах Тиффани мелькает облегчение.

— Значит, мы пришли к соглашению.

Положив бумаги обратно в конверт, я прижимаю их к груди.

— Да, мы пришли к соглашению.

Она выдыхает.

— Хорошо. Не мог бы ты позвать Шторма, чтобы я поговорила с ним?

— Конечно, — встав, я пересекаю комнату.

Достигнув двери и положив руку на дверную ручку, я поворачиваюсь к ней.

— Спасибо, — искренне говорю я, — за то, что вернула мне... — слова застревают в моём горле, и я смаргиваю слёзы.

— Знаю, — говорит она, заставляя меня взглянуть на неё. — Я просто... Сожалею, что столько лет назад была таким напуганным ребёнком. Я хотела бы, чтобы... Джонни знал его.

Да, я тоже.

Но желания сейчас бесполезны.

Теперь мы получили лучшее из того, что имеем. И у меня сын Джонни, о котором нужно заботиться.

Слегка кивнув Тиффани, я поворачиваю ручку и выхожу из комнаты, держа в руке конверт.

Глава 19

Неделю спустя

Через два дня после того, как Тиффани отдала мне документы об усыновлении, она скончалась. Шторм, Мэри и Боб были с ней, когда она умирала.

Эта неделя была тяжёлой для Шторма. Но мы с Тру делали так, чтобы он знал, что у него есть мы и что мы никуда не денемся.

Процесс усыновления на данный момент ещё не закончен. Мой адвокат упорно работает над тем, чтобы довести дело до конца как можно скорее.

Шторм остался с нами в ту ночь, когда умерла Тиффани, а затем спросил, можно ли ему остаться и на следующую ночь.

С тех пор он здесь. Думаю, ему было бы слишком тяжело вернуться в то место, где они жили вместе последние пару месяцев. И думаю, что мои дети помогают отвлечься от мыслей об этом, занимая его. Вдвоем с Билли они проводят время в моей домашней студии. Шторм помогает Билли в обучении играть на гитаре.

Мэри всё ещё живет в доме, который я арендовал для них. Она ещё не рассказывала мне о своих планах, но я знаю, что рано или поздно женщина вернётся в Квинс, обратно в свою пекарню. В настоящий момент её присутствие напоминает Шторму о прошлом, это необходимая связь с его старой жизнью, поэтому, я надеюсь, что она останется здесь чуть дольше.

Этим утром были похороны. Только для самых близких людей.

Поскольку Тиффани не поддерживала контакт с родителями после рождения Шторма, мы спросили у него, хочет ли он сообщить им о её смерти и пригласить их на похороны, но он сказал «нет».

Поэтому на похоронах были только я, Тру, Шторм и Мэри. Том, Лила, Денни, Симона, Стюарт и Джош тоже пришли.

Мы не взяли детей на похороны Тиффани. Они остались дома с родителями Тру.

Именно здесь мы сейчас и находимся. Все вернулись в наш дом, чтобы перекусить, но большинство из нас не хочет есть.

Я на кухне, наливаю себе немного виски, когда слышу движение за спиной.

Оглядываясь через плечо, я вижу Мэри. У неё измученное выражение лица. Я бы не назвал нас с Мэри друзьями. Я испытываю неприязнь к ней со дня нашей встречи, но она важна для Шторма, поэтому я вежлив с ней.

— Шторм в порядке? — спрашиваю я у неё, убирая бутылку вниз.

— Он в порядке — ну, насколько это вообще возможно. Он с другими детьми в игровой комнате.

Взяв стакан, я поворачиваюсь к ней лицом.

— Будешь? — я указываю рукой на своё виски.

— Нет, — она качает головой. — Я хотела... Послушай, мы можем поговорить?

— Конечно. Давай, — я делаю глоток своего напитка.

Она обводит взглядом кухню, как будто ожидая, что в любой момент кто-нибудь войдёт.

— То, о чём я хочу поговорить... тема... деликатная. Мы можем поговорить в каком-нибудь уединённом месте?

— Снаружи? — я киваю в сторону сада.

— Конечно.

Я направляюсь во двор, ведя Мэри за собой.

Сажусь за стол на открытой площадке, где мы много раз обедали, и ставлю свой стакан на стол.

Мэри садится напротив. Она бросает на меня беглый взгляд, а затем отводит глаза, выдыхая.

Тишина раздражает меня.

— Итак, о чём же ты хотела поговорить со мной?

— Я даже не знаю, с чего начать, — говорит она.