Шторм моей любви

– Ладно, успокойся. Я смогу 16 вечером. Только не здесь. В парке. Не хочу приезжать к дому твоего мужика.

– По дате согласна, место встречи выберу сама, – сказала и только повернулась уходить, как Сетунов дернул меня за руку и в следующее мгновение почувствовала его губы на своих.

Как же мерзко, когда тебя насильно пытаются поцеловать! Попыталась оттолкнуть, но этот козел мертвой хваткой вцепился в мои руки. Всунул свой язык и безжалостно терзал мои губы, наплевав на то, что я с яростью кусала его губы в кровь, пытаясь причинить боль и вырваться.

Выворачивалась, чтобы ударить, но он вцепился как паразит, мерзко прикасаясь ко мне.

Ударила в голень и только хотела добавить, как услышала шум. С ужасом замерла, наблюдая, как Шторм вышел из машины, которая, видно, приехала как раз во время поцелуя.

«Вот же урод! Постарался...»

Повернулась к Сетунову, держащегося за свою коленку и любезно проинформировала:

– Не переживай, без ребер тоже можно жить.

Ну а что ему еще сказать? А так успокоила…

Константин состряпал извиняющуюся мордочку и бросился к своей машине. Удивительно, и про боль забыл.

Не успел, так как Шторм нагнал его и со всей силы вдолбил его в новую из салона машину. Вмятина однозначно будет.

Вздохнула и рванула к Андрею, не желая наблюдать, как он свирепо убивает Сетунова. Дернула за руку, но резко улетела от отдачи. Мужчина моментально повернулся ко мне и, понимая, что это именно я сижу на заснеженном асфальте, выдохнул мое имя и пошел ко мне, дергая на себя.

В это время Константин очнулся, и вновь полез к двери машины, желая удрать. Даже не стала на него смотреть, все и так понятно. Нечего было нагло лезть. Заслуженно получил.

Взглянула на Шторма, отмечая, что он на пределе, и выдохнула:

– Ты сумасшедший? Ты мог его убить. В тюрьму захотел?

– А что, захотела к бывшему вернуться? Надоел? Решила удрать? – почти процедил он, с силой сдавливая мою талию своими лапищами.

Ахнула от неожиданности его слов и воскликнула:

– Я, по-твоему, кто, проститутка?

– Тогда какого хрена сейчас было? Любовь проснулась? – почти прорычал Грызлов, резко убрав руки, поворачиваясь к уезжающей машине, сжимая их в кулаки.

Возмущение. Обида. Боль. Это же надо… заслужила. Сделал неправильные выводы, ничего не выяснив, и еще смеет оскорблять.

Развернулась к воротам, чувствуя, как в груди разрастается огромная обида, и пошла вперед. Всю передергивало от понимания того, какого мнения обо мне этот мужчина.

«Черт, я спокойна. Андрей просто неотесанный, грубый… ИДИОТ!»

Прошла несколько шагов, когда Грызлов остановил меня, резко развернув к нему лицом.

– Я с тобой недоговорил!

– А я не собираюсь с тобой разговаривать! Отстань от меня. Не доверяешь, считаешь гулящей – плевать. Другого и не стоило ждать. Каждый судит по мере своей распущенности. Я ухожу.

– Да хрен ты уйдешь! – прорычал Андрей, яростно сжимая талию. – Даже не рассчитывай, что свалишь. Найду!

Пораженно смотрела на него, а потом процедила:

– Что, проблема с женщиной на ночь? Не хочется искать?

– Лера, давай ты закроешь свой ротик…

– Отлично. Так и сделаю. С тобой бесполезно разговаривать, – резко произнесла, выдергивая свою руку, при этом громко добавляя: – Руки убери!

– Лера. Черт. Ты меня неправильно поняла.

– Все что нужно, я как раз поняла. Руки убери!

Он отцепил руки, и я сразу пошла вперед. Но остановилась, слыша грозные слова:

– Через десять минут, чтобы вышла. Едем к твоему отцу. Без меня никуда. Даже не планируй.

Пошла дальше, рассчитывая предупредить Маргариту, и взять сумку. Письмо положила в кармашек, рассчитывая прочитать в машине.

Через пятнадцать минут сидела уже в джипе. Немного опоздала, так как Света вцепилась и не хотела меня отпускать, и няня ничего не могла сделать. Лишь когда Рита пришла, прихрамывая (оказывается, она хорошо ударилась о кровать), дочка успокоилась.

Пока ехали, в салоне стояла ненавистная тишина. Шторм, конечно, не особо отличался разговорами, но сейчас в воздухе чувствовалось напряжение и гнев. Молча достала письмо Николая и прочитала:

«Ну и что? Доказала, какая ты тварь? По твоей вине мать избили. И не нужно кричать, что это я виноват. Обломайся!

Я ни в чем не виноват. Я же тебя предупреждал. Хотел по-хорошему, а ты послала меня. Тварь. Теперь расхлебывай сама. Мне плевать.

Отца ты не бросишь, а мать… ничего с ней не будет. Она не пропадет. Я теперь занимаюсь своей жизнью. Мы уехали в другой город, может, потом вернемся... И в этом виновата тоже ты! Потому что из-за того, что ты неоднократно вызывала полицию, к нам заявились твари из органов опеки. Тупые мрази! Все им нужно. Не их собачье дело как я воспитываю своих детей. Нашлись мне правильные, жизни учат. Сучки тупоголовые.

И ты такая же! Рад, что ты осталась с долгами. Коллекторы быстро с тебя спесь собьют, а то много из себя ставишь.