Шторм на Ладоге (СИ)

— Потом, — сказал он, радуясь, что в учебке не прогуливал занятия по английскому языку, — полежи немного. Как ты?

— Жива буду, — буркнула девушку и прикрыла глаза. — Черт, все кружится… Это ты врезал мне?

Алексей только усмехнулся, набирая воду в походный котелок; в землянке он держал все, что нужно для проживания в охотничий сезон.

— Под ноги смотри, когда морду кому-то бьешь, — ответил он, — так и голову расшибить можно!

— Пошел ты! — буркнула девушка и свернулась в клубочек, вздрагивая то ли от холода, то ли от волнения.

Пока Алексей заваривал травяной чай, оба молчали, потом американка открыла глаза:

— Неплохая земляночка. И зачем ты меня сюда притащил? Будешь выпытывать о составе группы и снаряжении, или сдашь вашим копам и получишь награду за отвагу? — говорить было тяжело, головная боль накатывала волнами при каждом слове, но девушка не показывала вида. — Спрашивай, только отвечать я буду как захочу и если захочу.

Алексей спокойно дослушал ее тираду, потом протянул девушке чашку ароматного горячего напитка:

— В горле не пересохло, ораторша? Выпей, согрейся, дрожишь вся.

— А Брайана ты грохнул? — Марджи села, прислонясь к обшитой досками стене. — Пауль сказал, ты псих после войны.

Алеша видел, что девушка сбита с толку, не знает, как себя вести, но не растерялась, куража не утратила. Молодец. Настоящий боец. И ему это нравилось. А еще больше ему нравились ее яркие синие глаза и ямочки на щеках.

— Когда я вмешался, — ответил он, — твой Брайан решал вопрос, сразу ли сбросить тебя с обрыва, или сначала изнасиловать. Я не стал ждать, пока он примет решение…

Щеки девушки моментально вспыхнули, в глазах появилось омерзение. Она хотела что-то сказать, но только зажала рот рукой и оглянулась. Алеша понял, в чем дело. Он открыл дверцу и помог девушке подняться.

Минут через пять он выглянул из землянки:

— Ты там жива?

— Отвали, — слабым, немного сдавленным голосом ответила девушка, стоявшая на коленях в мокрой от росы траве. — Черт! — она все-таки всхлипнула. — Твою мать! — пытаясь встать, она пошатнулась, и Алеша едва успел подхватить ее. Она рванулась, как дикая кошка, больно ударив берцем по лодыжке:

— Не тронь! Ублюдок! Всё из-за тебя!

Сделав пару шагов, она все-таки потеряла равновесие от слабости и с размаху села в траву. Притянув колени к груди, крепышка тихо, но безудержно разрыдалась.

Алексей молча ждал, пока девчонка успокоится. Сейчас лучше дать ей возможность выплакаться.

Наконец всхлипывания стихли, девушка достала из кармана штанов фляжку, пачку бумажных платков и стала приводить себя в порядок.

Тем временем темнота превратилась в легкие сумерки; значит, сейчас около двух часов ночи.

— Вся промокла в этой росе, — девушка поправила короткие волосы и подошла к нему. — М-м… Ты ведь спас мне жизнь? Я должна тебя благодарить? — в другом кармане она нашла пачку "Вирджинии" и зажигалку Брайана. — А я его считала своим другом. Бес в него, что ли, вселился?

— Причина более прозаична, — от табачного дыма Алеша поморщился и помахал рукой. Марджи, не оборачиваясь, буркнула:

— Извини. Не любишь, когда курят?

— Бросил после войны.

— Пропади она, эта причина. Лучше бы он утонул, этот ящик. Из-за него уже столько всего случилось. Пять человек погибли… И у нас с подругой вся жизнь наперекосяк. И мой друг спятил и набросился на меня. Как в рассказах про золотые прииски…

Она загасила окурок.

— Пошли в землянку, — сказал Алексей. — Ты простудишься в мокрой одежде.

У очага Марджи начала согреваться, а, выпив травяного чая, приободрилась.

Она искоса посматривала на островитянина. Его сходство с братом было поразительным, но вблизи Робинзон выглядел более подтянутым, загорелым, а взгляд прямой, спокойный, не "мечется", как у Пауля. Руки твердые, сильные. И впервые в жизни Марджи захотела не подставлять плечо, а самой прильнуть к чьему-то плечу. Как обычная женщина. Аналогичное чувство она уже испытывала в Питерсберге, но сейчас оно было глубже, сильнее.

— Пеоежду до утра, — Алексей подбросил в очаг пару поленьев, — а потом снова сяду твоим на хвост. Там мой брат, похоже, он плохо понимает, с кем связался, а я попытаюсь его вытащить. А ты вернешься к своим?

— Там моя подруга, я тоже не могу оставить ее в таком… в такой опасности, — Марджи отставила кружку. — Кристель безоговорочно верит Эрику, он ее совсем опутал… Нет, я, видимо, мозги себе отшибла, если так разговорилась перед тобой!

— Ничего, я не использую твои слова во зло. Эрик — это ваш командир? Да, будь у меня сестра, я бы не хотел, чтобы она с таким связалась. У него глаза человека, способного на все.

— Ты прав, — девушка сбросила куртку. — Ему понадобились пилоты, и он подстроил нам увольнение по статье. А в самолете выкинул из люка парня, которого ранили в перестрелке…

— Вы пилоты? — удивился Алексей. — И, наверное, хорошие, если он так хотел вас нанять?

— Были пилотами, — Марджи угрюмо смотрела в огонь, — а теперь не знаю. Кристель этого не видела, она проверяла индикацию, а я обернулась. Не знаю, как ей это рассказать, она решит, что я оговариваю Эрика. Мы уже ссорились из-за этого.