Шторм страсти

– Полагаю, леди Отважная носит бриджи, а иначе ей попросту не забраться на рею, – предположила Констанс. – Ведь отважившись проделать это в платье или такой тунике, что на тебе сейчас, она наверняка упадет и расшибет свой идеальной формы маленький носик.

Рассмеявшись, Рори спустилась на землю и убрала воображаемую саблю в ножны.

– Костюмы действительно играют немаловажную роль в романах леди-авантюристки.

– Она заходит в гавань, как если бы ее корабль был торговым судном, – подсказала Констанс, – и проверяет, чтобы штурман бросил якорь в таком месте, где до них не долетят ядра крепостных пушек. Ведь в противном случае она не сможет сбежать после того, как спасет сестру.

– Совершенно верно. Она не понаслышке знает, что такое опасность, наша леди Отважная. – Рори прикрыла складкой туники нижнюю половину лица и пригнулась. При этом ее взгляд настороженно скользил по двору. – Переодевшись слугой, я пробираюсь в гарем, чтобы освободить тебя и других женщин, мечтавших о свободе. Я действительно очень храбрая и безрассудная.

– Смотрю, ты перестала делать вид, будто роман вовсе не про нас, – весело произнесла Констанс. – А кто у нас главный герой и любовь героини?

– Капитан военного корабля, безоглядно влюбившийся в леди Отважную. Он так ею очарован, что готов помочь ей в спасении сестры.

И почему Рори сразу подумала о капитане военного корабля? Может потому, что совсем недавно познакомилась с бывшим военным моряком?..

Констанс поднялась со скамьи и театрально прижала руку к сердцу.

– Моя возлюбленная сестра приехала, чтобы спасти меня! – Девушка отчаянно захлопала ресницами. – А что это за красавец рядом с тобой? Он тоже за мной?

– Нет, он мой! – Рори грациозно опустилась на скамью. – Возможно, нам придется написать продолжение под псевдонимом мисс Невинность. У такого романа больше шансов быть изданным.

Констанс рассмеялась.

– Леди Красавица – это так скучно. Может, сделать ее искусной фехтовальщицей, которую научили управляться с клинком братья?

– Это будет слишком! – Рори с сожалением поцокала языком. – Боюсь, нам никогда не удастся написать благопристойное произведение.

– Возможно, после возвращения в Англию нам стоит попробовать свои силы в театре, коль обе мы склонны к лицедейству… – Констанс принялась собирать свои бумаги. – Когда отправляемся в Стамбул?

– Очевидно, через три дня. Малек торопится, а капитан Хокинс сказал, что успеет подготовить корабль, если ему будет оказана помощь в установке клеток для львов и бассейна для бегемотов.

Констанс удивленно заморгала.

– Так скоро? Впрочем, какая разница. У нас не так много вещей, да и делать нечего.

– А вот тут ты не права. Я попросила у Малека разрешения навестить в тюрьме своих моряков, успокоить. Капитан Хокинс сходил со мной и объяснил ситуацию. Несмотря на то что нет никаких гарантий, они очень радовались, что появилась хоть какая-то надежда.

– Как себя чувствуют раненые? Некоторые раны ведь были довольно серьезными, – взволнованно поинтересовалась Констанс.

– Все поправились и благодарят тебя за помощь. Они попросили нас передать весточки их семьям. Вот адреса и краткое содержание посланий.

Рори передала подруге страницы из блокнота Хокинса, подумав, что надо бы написать и родителям, но тут же решила, что это неразумно: отец ведь не знает, что мать действует за его спиной.

– Я пообещала, что мы напишем письма, а Габриэль передаст их британскому консулу, чтобы дипломатической почтой их переправили в Англию. Справимся до завтра?

– Думаю, да. – Констанс взяла листки и внимательно посмотрела на кузину. – У тебя даже голос меняется, когда упоминаешь капитана Хокинса. Уверена, что ничего не хочешь о нем рассказать, кроме того, что благороден?

К своему разочарованию Рори поняла что заливается краской.