Шторм войны

Сердце у меня колотится о ребра, адреналин струится в крови. Такое ощущение, что я сейчас взорвусь. Я делаю еще один вдох, глубже прежнего, и поднимаю руки с раскрытыми ладонями. Моя гроза гремит над головой, две молнии обрушиваются на деревья по обе стороны Ястребиной тропы. Сосны трещат и вспыхивают. Стволы кренятся, прежде чем рухнуть в подлесок. Среди кустарника взвивается пламя, поначалу маленькое, затем огромное. Мне помогает мощь принца Калора.

Пули слева перестают лететь. Дэвидсон убирает один щит и взбирается на транспорт, идущий за машиной Эванжелины. Всего шесть транспортов, на которых полно солдат, знакомых и незнакомых. В черной форме они напоминают жуков, которые теснятся на камне посреди бурлящей реки.

Тайтон свешивается с транспорта Эванжелины, продев одну руку в петлю крепления. Проезжая мимо Тиберия, который продолжает сражаться, электрикон протягивает руку. Принц без разговоров хватается за нее и легко запрыгивает на крышу. Я следующая.

Я приземляюсь и втискиваюсь между Тиберием и Тайтоном; Эванжелина возвышается над нами. Она вплавила свои металлические сапоги в корпус транспорта, что позволяет ей уверенно стоять, хоть мы и набираем скорость. Она стискивает кулак, убирая с пути последние обломки и швыряя их об утес. Стекло сыплется дождем. Последний щит Дэвидсона падает – теперь он заслоняет головной транспорт. Но в это краткое мгновение на наш караван вновь обрушивается вихрь пуль. Несколько штук отскакивают от металла совсем рядом с моей головой. Адреналин поглощает страх. Я думаю только о том, что нужно держаться за транспорт, крепко цепляться за импровизированные крепления, прижимаясь телом к холодному металлу. Тиберий удерживает нападающих – он тащит за собой шлейф огня, испепеляя все на пути. Мы несемся по дороге, с невероятной скоростью минуя повороты.

– Они на деревьях, – рычит Тайтон, стиснув зубы от ветра.

Он щурится, глядя в темноту, так, что его глаза превращаются в щелочки. Я знаю, что он делает, хотя сама на это не способна. Тайтон чувствует чужой мозг так же, как я – грозу. Он моргает – раз, другой. В этот момент кто-то умирает, пораженный электричеством в собственном мозгу. Я представляю, как рейдеры валятся наземь, и их тела подергиваются в предсмертных судорогах, а затем затихают.

Я обрушиваю молнии на сосны – разряды поражают стволы и ветви. Ослепительные вспышки на мгновение освещают лес. Видны очертания падающих деревьев и разбегающиеся фигуры. По крайней мере, человек десять.

Ястребиная тропа выравнивается – резкие повороты и отвесные скалы остаются позади. Транспорт ревет под нами, пожирая расстояние в бешеной гонке к подножию горы. Огонь и гроза – два смертельно опасных хранителя – несутся с нами.

Краем глаза я замечаю вспышки моторов. Не таких мощных, как у транспортов, но столь же быстрых, – и они стремительно несутся к нам.

Первый мотоцикл вылетает из-за деревьев, его единственная фара слепит глаза. Сидящий на нем рейдер в бронежилете и больших очках, невысок и жилист. А еще храбр до глупости – направляет мотоцикл на огромный валун, как на трамплин, и взмывает над дорогой.

Эванжелина, стоя надо мной, рассекает ладонями воздух. Мотоцикл рассыпается по ее приказу, спицы и металлические трубки летят в разные стороны.

Но она здесь не единственный магнетрон.

Рейдер не теряет сиденья, и мотоцикл собирается под ним обратно, продолжая лететь. Оказавшись над нами, ездок что-то швыряет. Сталь блещет в тусклом свете. Ножи летят в воздухе быстрее пули, острые лезвия рассекают ветер. Мы с Тиберием и Тайтоном дружно пригибаемся. Один нож задевает мое плечо. Костюм спасает меня от серьезного ранения, но боль я чувствую – и с силой прикусываю губу, подавляя вскрик.

Рейдер на мотоцикле тяжело приземляется на обочине. Колеса скользят по земле, когда он разворачивается для новой атаки. Но тут же врезается в тонкую синюю стену, и мотоцикл ломается под ним, а он валится назад, истекая кровью.

Дэвидсон двигает щит вместе с нами, отбиваясь от других мотоциклистов, которые выскакивают из-за деревьев. Некоторые падают в судорогах – ими занялся Тайтон. Остальные сосредоточены на том, чтобы вывести наш караван на равнину, к аванпосту, где ждет подкрепление. Монфорские новокровки отбивают атаки рейдеров всеми силами. Пламя Тиберия пожирает заросли, пепел сыплется вокруг, словно снег, покрывая нас бело-серым слоем. Моя молния с грохотом обрушивается с небес – так мощно, что рейдеры в испуге пускаются бежать.

В темноте их трудно рассмотреть. Они не похожи на Серебряных, к которым я привыкла – в красивой одежде, начищенной броне, со сверкающими драгоценностями. Даже строгая красота тренировочной формы рейдерам, похоже, чужда. Эти Серебряные одеты и вооружены как попало. И я вспоминаю Алую гвардию в красных обносках – людей, объединенных только цветом крови и общим делом.