Штормовое предупреждение

Выслушав домашние новости: нет, с голоду никто не умер, доели вчерашние остатки. Да, все разъехались, конечно, кроме Лео и Сигрид. Нет, никаких проблем, Сигрид обещала подбросить их в аэропорт. Что ты сказала, дорогая? Харри передает большой привет. Как там твои дела, надолго задержишься? — Карен заканчивает разговор и намеревается вызвать номер Юнаса Смееда. Сейчас отчитается за день и спросит насчет видов на подкрепление, но тут раздается входящий звонок. Сёрен Ларсен написано на дисплее, и, отвечая, она чувствует укол совести. Половина седьмого, не больше, а она, не сказав Ларсену ни слова, закончила рабочий день.

— Привет, Эйкен, — весело говорит Ларсен. — Ты куда подевалась?

— Я в Люсвике. Только что заселилась в комнату над пабом на Шеппаргатан. — А ты-то где? Только не говори, что по-прежнему в доме Стууба.

— Черта с два. Мы с Кнутом сидим в гостиничном ресторане, только что сделали заказ. А почему ты над пабом? “Риндлерс” — вполне приличная гостиница. У них и баня есть, и джакузи. Мы вообще-то думаем искупаться после ужина.

С тяжелым вздохом Карен проклинает свою судьбу. Понятно, сидеть в джакузи с Патом и Паташоном соблазн невелик, но спине наверняка бы полегчало после получаса в горячей ванне. А вместо этого она сидит в цветастой келье, глядя на мерцающие огни пустой паромной пристани.

— Сняла первую попавшуюся комнату, — глухо отвечает она.

— Так, по крайней мере, приходи сюда, черт возьми, — продолжает Ларсен. — Хоть поешь как следует.

* * *

Четверть часа спустя она усаживается за столик, где Ларсен и Брудаль только что получили по дымящейся порции камбалы. Рядом ставят морковь с отварным картофелем и тертым хреном, а также соусник, до краев полный растопленного масла. Ее любимое блюдо. Но тяжесть от обеда Сульвейг Бюле еще не рассосалась, и она решает заказать что-нибудь полегче.

— Мне только бутерброд с креветками, — говорит она официантке.

— А что будете пить?

— Спасибо, выпью бокальчик их вина, — отвечает она, глянув на обернутую салфеткой бутылку в ведерке со льдом.

— В таком разе закажи еще бутылку, — вставляет Кнут Брудаль.

— Полагаю, вы обсудили все это со Смеедом? — Карен жестом обводит тарелки, соусники и ведерко со льдом.

— Нет, это будет приятный сюрприз, — сухо роняет Брудаль. — Рождество ведь как-никак. Мы что, закусить как следует не можем?

Дожидаясь заказа, Карен слушает довольные причмокивания Ларсена и Брудаля и наливает себе вина. Только когда приносят бутерброд — гору свежеочищенных креветок, хлеба под которой вообще не видно, — она понимает, что вообще-то успела проголодаться.

— Ну, так что ты там нашел? — спрашивает она, запивая первый кусочек бутерброда глотком вина.

И запоздало понимает, что пьет превосходное шабли, вероятно, чертовски дорогое. Начальник точно не обрадуется. Ну и ладно, пускай счетом занимается Кнут Брудаль; с ним даже Смеед спорить опасается.

— Что ж, — говорит Ларсен, — вне всякого сомнения, дом Фредрика Стууба кто-то обыскивал, но это ты и без меня знаешь.

— Можешь сказать, что́ там пропало?

— Нет, не могу.

— То есть? Ты ведь должен был сделать тот или иной вывод.

— Ничего там не пропало. Или, может, пропало, но мы не знаем, что именно. Во всяком случае, тот, кто обыскивал дом, не интересовался ни антиквариатом, ни серебром, ни искусством. А этого добра, если хочешь знать, в доме полно. Похоже, хозяин был коллекционер или получил неплохое наследство.

— Мобильник не нашли? По словам сестры, у него был телефон.

— В доме его точно нет. Наверно, Стууб взял его с собой, когда пошел в лес, а когда его столкнули с обрыва, аппарат выпал из кармана. И лежит сейчас на дне карьера. Но распечатку звонков мы все равно получим.

— Я поговорю с дежурным прокурором, чтобы он направил запрос в “АО Тел”, — решает Карен. — Только вот разыскать людей будет непросто.

— Уму непостижимо, как это целый народ одновременно отправился на долгие выходные, — говорит Ларсен.

Брудаль что-то бормочет в знак согласия и тянется за соусником.

Карен со вздохом откладывает нож и вилку.

— Компьютер не нашли? Тогда, наверно, кто-то его умыкнул.

— Не иначе, за компьютером и охотились. Если он у него был, конечно.

— Думаю, наверняка был. Фредрик Стууб преподавал в Университете Равенбю, как я только что узнала.

Кнут Брудаль фыркает:

— Ты переоцениваешь естественников, Эйкен. Я встречал в Равенбю таких, что даже мейл послать не умеют. Не из молодых, понятно, но Стууб уже несколько лет был на пенсии. Человек старой закалки, по словам Свена Андерсена, малость с чудинкой на старости лет. В общем, вполне симпатичный.

— Почем ты знаешь? Неужто и с покойниками теперь разговариваешь? — смеется Сёрен Ларсен.

После секундного замешательства Брудаль отвечает:

— Андерсен рассказал, ясное дело. Я у него несколько часов пробыл. Он далеко не глуп для здешнего уроженца.

Сёрен и Карен переглядываются. Вообще-то не в привычках судмедэксперта положительно отзываться о других. Во всяком случае, о ныне живущих.