Штормовое предупреждение

“А как, по-твоему, я вообще найду новую работу, если буду торчать дома?” — сказала Ингрид чересчур спокойным тоном.

Лучше бы кричала.

Как только закончим это расследование, поговорю со Смеедом, думает Карл и медленно отводит взгляд от экрана. Пусть привыкнет к мысли, что некоторое время меня не будет. Карен вернулась на службу, и ему все равно скоро придется искать постоянную замену Йоханнисену, ведь мужику уже, черт подери, за шестьдесят.

Но о том, что давным-давно гложет в глубине души, о том, что действительно вызывает у Карла Бьёркена тревогу, Ингрид словом не обмолвилась. Почему не высказала очевидное? Промолчала, что и сам Карл уже который год изо дня в день терзал ее барабанные перепонки, обрушиваясь на идиотов на работе. Снова и снова сетовал на безудержное пресмыкательство Вигго Хёугена перед политиками, на явную нехватку лидерских качеств у Юнаса Смееда, на резкие перепады настроения и недостаток обходительности у Карен, на треклятую озлобленность Йоханнисена, которая давила на весь отдел. Уж если кто каждый день и негодовал по поводу работы, так это он сам.

Но Ингрид промолчала. Не выбила оружие у него из рук, хоть это и было проще простого. Еще одна заноза тревожно скребет под ложечкой.

Она смирилась?

* * *

В размышления Карла вторгаются голоса Карен и Корнелиса Лоотса. Что-то в их обсуждении достигает его сознания, привлекает внимание, настораживает.

— Токсины, да знаю я, что это такое. Но какое конкретно отношение они, по-твоему, могут иметь к делу?

— Ну, вдруг он выявил у Гротов какой-то производственный огрех? Который может угрожать и их нынешней деятельности, и расширению.

— Тогда это плесневые токсины, — говорит Карен. — Ведь именно разными видами плесневых грибков он и занимался. Во всяком случае, так говорила дама из университета.

— Плесень может быть чрезвычайно опасна.

— В домах и в продуктах питания, да, пожалуй, в частности в рисе. Несколько лет назад Фредрик Стууб заявил об этом в СМИ. Но плесень в крепком спиртном — никогда не слыхала. К тому же всем документам, относящимся к исследованиям Фредрика, уже по нескольку лет.

Карен настроена скептически, а Карл успел отбросить мысли о тревожном молчании Ингрид. Он ведь и сам просмотрел документы в компьютере Фредрика Стууба.

— А какова тогда связь с Габриелем? — вмешивается он в дискуссию. — Плесень в протеиновом порошке?

Корнелис уныло пожимает плечами.

— Во всяком случае, мне кажется, надо привлечь специалиста. Может быть, врача. Пусть просмотрит материалы.

— Ладно, — говорит Карен, — ты прав. Я попрошу Брудаля глянуть. Возможно, Фредрик напал на какой-то след, но что касается связи с Гротами — тут я пас. И Карл прав: как сюда вписывается Габриель? Вряд ли дед обсуждал с ним результаты своих давних исследований. Кстати, уже девятый час. Хватит на сегодня.

— Что будете делать на праздник? Домой поедете на Трех Королей? — спрашивает Карл, стараясь говорить непринужденным тоном.

Безуспешно. Карен пристально смотрит на него. Об этом он не сказал ни слова, но она понимает, что ее больничный помешал Карлу уйти в отпуск по уходу за детьми. И что он опять вышел на службу, Ингрид вряд ли обрадовало.

— Дома нелады? — спрашивает она.

Карл кивает.

— В таком случае ты поедешь домой. Сделай все, хоть в лепешку расшибись. Прицепи фальшивую бороду и засыпь жену и детишек подарками. Это приказ.

— Ладно, поеду завтра после обеда и вернусь в четверг рано утром. А ты-то сама? С твоей подругой все уладилось?

— Насчет уладилось — громко сказано, но сейчас вроде бы все спокойно.

— Она заявила в полицию?

Карен вздыхает:

— Заявила. А потом забрала заявление, но я вообще-то не думаю, что она к нему вернется. Ну а если что случится, либо Марике, либо Лео сразу мне позвонят.

— Значит, ты останешься здесь на Трех Королей совсем одна?

— Корнелис тоже останется, так что мы будем развлекаться вдвоем. Вероятно, родня пригласит меня на праздничный ужин, но мысль о том, чтобы тащиться за тридевять земель в Лангевик, пожалуй, еще хуже. Вдобавок, когда я прошлый раз уехала с острова, кое-что случилось, — добавляет она с кривой усмешкой. — Не стоит допускать возможность третьего убийства.

63

Звук едва слышен, просто какая-то глухая дрожь, идущая с нижнего этажа, заставляет ее замереть и сесть в постели. Легкая вибрация оконных стекол, вызванная не проезжающим мимо доставочным фургоном, не ветром, не топочущим соседом. В час ночи доставочные фургоны тут не ездят. Снаружи тихо падает снег, она в доме одна. И еще прежде, чем этот звук слышится вновь, на сей раз громче, она понимает, что кто-то взялся за дверную ручку и пытается открыть мастерскую.