Штормовой прилив

– Я останусь не одна. Я буду с братом. – Спригганка дрожала, но дрожь была вызвана не холодом, а гневом. Богиня смерти с мрачным лицом повернулась к Тайге и погрозила пальцем, после чего открыла рот, чтобы заговорить. – Нет уж! Выслушайте меня! – закричала жрица. – Мы никогда не теряли веру в вас обеих! Ни на секунду! Когда Император собрал наш народ и казнил в лесу, мы взывали к вам! Когда невинных отправляли на Новую Землю, мы просили вашего благословения! Даже когда мою семью выслали на Владибогдан, мы оставались верными, невзирая на голод и адский труд! – Тайга, сжав кулаки, оказалась почти нос к носу с угрюмой богиней. Теперь, в самом эпицентре смерти, она чувствовала себя более живой, чем когда-либо. – И вы не посмеете оставить нас сейчас! Пришло время ответить на каждую молитву! Пришло время вознаградить нас за верность! – Покачав головой, Фрейна вышла из круга, и перед взором разгневанной спригганки вновь предстали лишь бесконечные просторы ижорских болот. – Ну и катись к чёрту.

Фрёйа засмеялась и взяла Тайгу за руку.

– Она нескоро такое забудет, – прошептала богиня, продолжая улыбаться.

– Что вас так развеселило? – Тайга изумлённо посмотрела сквозь щель в камнях на бесконечный туман. – Она оставила меня, чтобы я вечность провела на болотах!

– С ней ещё никто так не разговаривал, и забавнее этого я ничего не слыхала! – Фрёйа снова залилась смехом, но вскоре взяла себя в руки. – Ты произнесла слова, которые я никогда бы не посмела сказать. Вот бы мне твою храбрость, жрица.

– Что теперь будет? – спросила Тайга, почти боясь ответа. – Со мной?

Фрёйа опустилась на колени рядом со спящим у костра телом бледной и хрупкой женщины. Почему-то Тайга до сих пор его не замечала.

– Кто это?

– Ты. Вернее, твоё тело.

– Фрёйа, помилуй… – инстинктивно прошептала поражённая спригганка.

– Я и собираюсь, – с улыбкой ответила богиня и сняла с пояса мешочек с травами. – Щепотка этого. – Она прижала губы к ладони второй руки. – И поцелуй. Ты готова?

Затаив дыхание, Тайга кивнула, но вдруг осознала, что раз она мертва, то и задерживать дыхание не может.

– Странное ощущение… Быть неживой…

– Не могу знать, – рассеянно ответила Фрёйа и прижала ладонь к ране Тайги. Затем произнесла нараспев длинную цепочку хриплых слогов, и рука засветилась так ярко, что спригганке пришлось закрыть глаза.

* * *

Яркое солнце высоко поднялось в небе, пробудив Тайгу ото сна. От неожиданности она вздрогнула и огляделась по сторонам.

– Фрёйа? – позвала она, но вдруг почувствовала себя глупо. – Тиф? Кими?

Ответа не последовало. Вокруг никого не оказалось, а на неё смотрели лишь неподвижные глаза мёртвых кроликов. Тайга прижала пальцы к ране, однако кожа оказалась гладкой и неповреждённой.

– У неё получилось! Она спасла меня! – Жрица улыбнулась солнечному небу и закричала так громко, как только могла. – Я жива! – Затем она обошла костёр, касаясь пальцами камней и благодаря каждый из них за спасение. – Я жива!

Наконец она добралась до амулета, что свисал на цепочке с одного из валунов. Но вместо обломка серого гранита теперь красовался кулон из нефрита в виде зелёного дракона – идеальная копия оригинальной скульптуры.

– Что это?

Кими Энхтуйя.

Тайга чуть не выронила амулет. Она осмотрелась по сторонам, выглянула между щелей в стоячих камнях. Никого.

Кими Энхтуйя.

Взяв артефакт в руки, спригганка вновь поднесла его к глазам.

– Это ты говоришь со мной? Сообщаешь, кому принадлежишь, так?

Кими Энхтуйя.

Тайга собрала вещи, упаковав их как можно лучше. Серп и кинжал обрели прежнюю форму – все царапины и щербинки исчезли. Солнечный свет отражался от серебряных лезвий, которые стали тяжелее, чем она помнила.

– Спаси меня, Фрёйа, – промолвила жрица, глядя на клинки. – Помилуй меня, Фрейна.

Как только одинокий гуль пробрался мимо, хлюпая ногами по болоту, она вышла из каменного круга. Существо резко обернулось и зашипело, сжимая когти.

Кими Энхтуйя.

– Мы отыщем её, – пообещала Тайга, поднимая серебряные лезвия. Гуль бросился в её сторону, сверкая чёрными когтями. – Меня теперь ничто не остановит.

40. Хьелльрунн

Хьелльрунн проводила дни в старой сторожевой башне всего в нескольких минутах ходьбы от храма. Госпожа Камалова выбрала здание, на вершину которого вела винтовая лестница. В первый день обучения бывшая Зоркая распахнула скрипучие ставни на последнем этаже, и они вместе насладились прекрасным видом на Дос-Хор.

– Я попросила Трину и некоторых из старших послушников приглядеть за младшими. Нам важно, чтобы никто не мешал.

На занятиях Хьелльрунн медитировала, развивая тем самым колдовское чутьё, или поднимала в воздух разбитые кирпичи. С тех пор как она прибыла в Дос-Хор, девушка впервые ощутила покой. Теперь она ясно мыслила, крепко спала, ела с аппетитом и с нетерпением ждала каждый новый день. Тишина башни стала бальзамом против гнева и разочарования и убежищем от суеты храма.

Однако мир не мог длиться долго.