Штормовой прилив

– Ничего нового. – Мальчик озабоченно покачал головой. – Говорят, что ведьмам здесь не место. Колдовские силы здесь не преследуются, но и любви особой не вызывают.

Взявшись за руки, ребята продолжили путь. И когда добрались до статуи на пляже, увидели там Коласа.

– Что он делает? – удивился Максим.

– Слушает море, как обычно. Попробуй. Сядь на песок и закрой глаза.

– Мне казалось, ты хотела учить язык.

– Хочу проверить, почувствуешь ли ты то, что я ощутила. – Она указала в море.

– Мои видения приходят нечасто, – ответил Максим с хмурым видом. – Редко, я бы даже сказал.

– Это не займёт много времени.

– А потом отдадим книгу Сандре. Договорились?

– Конечно, – заверила Хьелльрунн, раздражённая настойчивостью мальчика. – Давай же, послушаем океан!

Максим подчинился, и вместе они прислушались к волнам, которые накатывали на песчаный берег и шептали на тысячу разных голосов.

– Быть может, Дос-Хор не так уж и плох? – пробормотал мальчик, вдыхая аромат свежего вечернего воздуха. – Я мог бы к такому привыкнуть…

Но не успела Хьелльрунн ответить, как её снова окатил прилив бесконечного ужаса, заставив распахнуть глаза и резко подскочить на ноги.

– Вот оно!

– Что это такое? – Максим нахмурился в замешательстве. Он медленно встал, словно просыпаясь ото сна, затем уставился в море.

– Ты тоже чувствуешь?

– Что-то мощное… – Мальчик в панике оглянулся, его дыхание сбилось. – И древнее. – Он указал в море рукой.

Колас поднялся на ноги, но трость его выскользнула из рук, и он повалился на песок, споткнувшись об одеяния.

Хьелльрунн и Максим поспешили ему на помощь.

– Помоги поднять его, – попросила девушка, но слепой отпрянул от неё.

– Haerthi nam khaidra! – закричал старик.

– Он велит тебе закрыть сердце, – перевёл Максим, глядя в море.

Солнце к тому моменту опустилось за здания, и холодный ветерок взбивал мелкий песок. Облаков в небе было немного, но теперь они сгустились и потемнели.

– Что значит закрыть?

– Не знаю. – Мальчик взглянул на город, явно желая бежать с пляжа со всех ног. Старик что-то пролепетал, обвиняюще ткнув пальцем в сторону Хьелль. – Он говорит, что тебе нужно меньше злиться и думать о чём-то, что способно тебя успокоить.

Но она не могла успокоиться – ощущение надвигающегося ужаса мешало думать. Ветер завывал всё сильнее, и вихри песка закружили вокруг ног. Теперь старик закричал.

– Он всё время твердит, чтобы ты успокоилась! – запаниковал Максим.

Хьелльрунн бросилась бежать, пока не добралась до окраины города. Она промчалась мимо Трины, которая наблюдала из затенённой арки, и не останавливалась всю дорогу до храма, пока не достигла алтаря и не упала перед ним на колени. Ещё долго единственным звуком в зале оставалось её громкое дыхание. Спустя какое-то время девушка закрыла лицо руками и горько расплакалась.

– Что со мной? – прошептала она. – Что же со мной?

* * *

– Хьелльрунн!

Возле алтаря на коленях стояла госпожа Камалова.

– Который час?

– Ближе к полуночи. Что ты здесь делаешь? Ты уснула?

– На пляже что-то произошло, и мы с Максимом ощутили в море… О… Фрейна милостивая! Я же оставила его там! Он вернулся?

Кивнув, госпожа Камалова уселась на ближайшую скамеечку.

– Он в порядке. Явился вместе с Коласом. Ни тот, ни другой не выглядели особо счастливыми, но были живы. Что там случилось?

– Старик тыкал в меня пальцем и беспрестанно твердил, чтобы я перестала злиться.

Госпожа Камалова состроила скептическую гримасу.

– Нет, тебе это не под силу.

– Но я не сержусь! – воскликнула Хьелльрунн.

– Разве? – улыбнулась госпожа Камалова. – Ты не разгневана, что родилась с колдовской меткой, чего никогда не желала?

– Полагаю…

– Не злишься, что Империя высосала силы матери, разлучила родителей, а потом забрала родного брата?

– Злюсь.

– Ты не сердишься, что Ромола бросила твою семью в Вираге?

– Конечно, я сержусь. Но я ведь не буду кричать об этом!

– А куда девается гнев, если ты не кричишь?

Хьелльрунн пожала плечами.

– Что за странный вопрос?

– Вопрос, который требует ответа. Ну же, Хьелль. Ты сообразительная девочка. Куда девается гнев?

– Никуда. – Горячие слёзы потекли из её глаз. – Остаётся внутри.

– Дыши, Хьелльрунн, – велела Зоркая с грустью. – Знаю, это сложно.

– Империя и вашего брата тоже забрала.

– Да, мы с тобой похожи. Одарённые и упрямые. – Госпожа Камалова улыбнулась. – И невероятно сердитые.

– Простите меня, что захлопнула перед вами дверь.

– Я сама виновата – дурно на людей влияю, – признала бывшая наставница с тихим смешком. – Но я благодарна за извинения.

– В тот день в лесу, когда пришли Охранцы… – Хьелльрунн изо всех сил пыталась подобрать слова, желая объяснить, почему она боялась колдовства. Хотела рассказать, что в порыве ярости чуть не убила наставницу.

– Продолжай, – велела Зоркая, склонившись вперёд.

– В тот день в лесу, когда пришли Охранцы, я почти потеряла контроль. Вернее, я его потеряла, и я…

Неожиданно из темноты появилась Трина. Волосы её были распущены, и она всё ещё носила тёмное облачение. Хьелльрунн ощутила острый прилив раздражения.