Штормовой рубеж. Империя

Каратели обычно включают грамнистеры во время боя, налета или карательной акции, блокируя аномальные способности сахаев. Этот звук слышат не все – только такие, как ты, и для вас он смерти подобен.

Воздействие грамнистера усилило твою контузию при взрыве в том доме. Оглушенный и потерявший ориентацию ты больше не мог стрелять, не понимал, что происходит, и тогда враги сумели сломить вашу оборону и прорваться внутрь.

За минуту до этого Якана могла бы уйти. На ней, единственной из вас, не было ни царапины. У нее имелся хоть и мизерный, а все ж таки шанс. Израненный Бон кричал ей, чтоб уходила, что вы прикроете ее. Но девчонка осталась. Она защищалась до последнего – даже тогда, когда вы с Боном уже не могли стрелять. Каратели задавили ее численностью. Ворвавшиеся в дом солдаты медицинской службы в неё не стреляли. Как и в вас с Боном. Прежде чем потерять сознание от ран, сквозь шум в ушах ты расслышал, как командир карателей кричал, что вас троих надо брать живьем.

Зачем? Ведь в плену вас не допрашивали, лишь подлатали на скорую руку, провели несколько медицинских тестов и погрузили в искусственный сон. Вернее, погрузили только тебя, опасаясь твоих способностей. В сознание ты пришел несколько минут назад, уже на пристани, прикованным к перилам под проливным дождем. Ты не успел очухаться до конца. Тебе очень мешает действие грамнистера. Ты морщишься от мерзкого звука, у тебя болит голова и режет глаза, выжимая слёзы. Они текут по щекам, смешиваясь с дождём.

Пытаясь перебороть мерзкие звуковые волны и сосредоточиться, ты вновь возвращаешься мыслями к недолгим часам плена.

Почему же вас не пытали, чтобы выбить тайны подполья? Ты очень быстро понял, что пленившему вас сейч-полковнику начхать на всех подпольщиков вместе взятых. Так зачем он хотел взять хоть кого-то из вас живьем? Только лишь для того, чтобы громко заявить о своей знаменательной победе – разгроме самой сильной боевой группы подполья, показательно казнив прославленных бойцов «Безбашенной Пятерки»?

Твои губы складываются в презрительную усмешку. Кулуарные игры, как называл всю эту крысиную возню в правящей верхушке твой отец. Сильные мира сего постоянно борются друг с другом за власть. Вот и взявший вас в плен сейч-полковник, видно, хотел выслужиться перед императором, утвердиться при дворе, а то и получить чин генерала.

Тебя передергивает от ненависти, и тут же простреленная ключица отзывается на резкое движение новой вспышкой боли.

Сейч-полковник, руководивший карателями…

Он не местный и очень-очень странный. Приставка «сейч» перед званием означает, что он – «исследователь», а не «каратель» 6, то есть служит не в Карательной Медицинской Службе, а в Военизированном Научно-Исследовательском Корпусе 7. Но всем известно, как эти две силовые структуры Арейкийской Империи, ВНИК и КМС, жёстко конкурируют и остро ненавидят друг друга. И все же при захвате «Безбашенной Пятерки» исследователь отдавал приказы карателям!

И откуда только взялся такой, ловкий да хитрожопый, этот самый сейч-полковник? Как умело он заманил вас в ловушку! Правда, не обошлось без предательства…

Твои ладони сами собой сжимаются в кулаки. Отомстить!..

На миг тебе становится легче. Ненависть притупила боль и страх.

Вскрикнула Якана, напряженно вглядываясь в край пристани. Ты тоже машинально переводишь туда взгляд. Видишь, как из воды, несмотря на дождь, поднимается то ли пар, то ли туман.

Твое сердце дает короткий сбой, а потом начинает бешено колотиться о сломанные ребра.

Вот оно! Началось!

Все в Арейкии знают – с таким вот псевдотуманом из воды появляются ОНИ.

Казнь началась. И для вас она не будет ни быстрой, ни легкой…

Глава 1. Ненависть

Здание администрации заброшенного порта Туманного острова давным-давно не ремонтировалось и выглядело запущенным. И только бывший кабинет диспетчера-координатора на третьем этаже привели в порядок на скорую руку: тщательно продезинфицировали и разместили портативные излучатели, убивающие мух и слепней, заменили выбитые или потрескавшиеся стекла, поставили полированный стол из драгоценного красного дерева и два новых кожаных кресла. А пол, протертый до цементной подложки, замаскировали коврами ручной работы. На стены повесили картины, скрыв тем самым наиболее неприглядные пятна, а то и дыры.

Кабинет освещался газовыми рожками, но сейчас свет притушили до максимума, чтобы можно было без помех наблюдать за казнью.

В комнате находились два полковника и двое военных чинами пониже: капитан и сержант.

Кроме них ситуацию в порту контролировал взвод карателей, а в оцеплении на ближайших улицах стояло ещё две спецроты КМС. Подходы к порту, как и выход с пристани перегораживали мезонные силовые ограды, создаваемые передвижными резонаторными станциями.

Такие меры предосторожности предпринимались неспроста. Среди приговоренных к казни, кроме знаменитых подпольщиков, находился еще главарь влиятельной бандитской группировки Четырехпалых, и власти опасались, что бандиты и подпольщики предпримут отчаянную попытку освободить своих.