Обер-лейтенант Беферн удовлетворенным взором окинул бескрайнее заснеженное поле. Фронт! Какое же все-таки непередаваемое чувство — ты на фронте! Ты — солдат фюрера! Защитник Германии от нашествия азиатов! Откуда было знать этому зеленому, восторженному офицерику, что ему оставались считаные дни быть солдатом фюрера. Разве мог он догадываться, что в последние мгновения жизни он будет думать не о своем фюрере, не о Германии, не о воинской славе и не о наградах, а о матери — женщине, всегда представлявшейся ему старомодной мещанкой, которая, к его великому огорчению и злости, мало что могла понять в высоких идеалах своих мужа и сына…
Юлия Дойчман писала: