Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая

Инженер полка шёл вдоль пустых стоянок размашистым шагом, сбоку от него семенила Александра, едва поспевая за ним:

– Сергей Никанорыч! Мне нужен комплект свечей, а кладовщик не даёт! Распорядитесь, пожалуйста!

– Вы их с Чудилиным жрёте, что ли? Согласно регламенту свечи подлежат замене через 15…20 часов наработки. А ты их чуть ли не после каждого полёта меняешь! Так весь полк без запчастей оставите!

– Движок же не тянет! Командир жалуется! Я и меняю…

– Двигатель надо эксплуатировать в нормальном режиме! Тогда и ресурс свой он будет нормально вырабатывать, и свечи в таком количестве не понадобятся!

У Шурки задрожал голос:

– ТовАрищ инженер! Да как же двигатель в нормальном режиме эксплуатировать-то? Если чуть ли не в каждом вылете им с истребителями драться приходится? И, между прочим, – добавила она, повышая голос, – мой экипаж в один день двух фрицев завалил в воздушном бою! – Она стала загибать на правой руке маленькие чумазые пальцы: – одного командир в лобовой атаке, а второго стрелок! А она, к тому же, девушка! Вот! – и тут же укоризненно: – А вам свечей жалко…. Ну, Сергей Никано-о-орыч! Ну о-о-очень надо!– занудила она.

– Ладно, иди! Скажи, что я распорядился!

На аэродроме ждали возвращения ударной группы. Пожилой техник командира эскадрильи Алексей Макарыч сидел, и в который уже раз протирал тряпкой какую-то железяку. Рядом сидела Александра, и обхватив руками коленки, смотрела в землю. В кармане её замусоленного ватника лежал, завёрнутый в чистую тряпочку, комплект новеньких свечей.

– Знаешь, девонька, что самое трудное в нашей работе – обернулся к ней Макарыч, и посмотрел на небо.

– Копаться при минус 30 в моторе? – вскинулась Шурка.

– Тьфу-ты! – сплюнул Макарыч. – Дура! Самое трудное в нашей работе ждать….

– Летят! Летят! Закричал кто-то из самых глазастых. И вправду – далеко на горизонте появились несколько маленьких точек, постепенно они росли, увеличивались в количестве. В них уже стали угадываться характерные силуэты Илов. Техники стали считать: пять…восемь….двенадцать… двадцать! Двух не хватает! Шурка тревожно посмотрела на Макарыча:

– Дядя Лёша! Не все…

– Да сиди ты! – он махнул на неё промасленной тряпкой, и в свою очередь тоже стал с нарастающей тревогой всматриваться в растущие силуэты возвращавшихся штурмовиков.

Илы приближались – их действительно было на два меньше, чем вылетали. Шурка закусила губу и судорожно вздохнула.

– Летят! Летят! Ещё летят! – опять кто-то заорал, указывая куда-то в сторону от основной группы штурмовиков, приближающихся к аэродрому. И действительно, уже и все остальные увидели быстро приближающийся самолёт. Через несколько секунд все увидели, что за ним тем же курсом летят ещё двое, явно преследуя первого. Ещё через несколько секунд все опознали в первом самолёте характерный худой силуэт мессера. Но вот казус – те, что его гнали, тоже были мессершмиттами. Закрутился маховик воздушной тревоги: с КП тут же передали на находившиеся на подходе возвращавшиеся самолёты, что над аэродромом истребители противника, за считанные секунды изготовились к стрельбе расчёты зенитных батарей, прикрывавших аэродром, аэродромный люд – техники, вооруженцы, мотористы разбежались по щелям.

И тут на глазах у всех тот, первый мессер, которого преследовали, вдруг заложил широкую, размашистую полупетлю назад, разворачиваясь в лоб своим преследователям. Преследователи тут же синхронно задрали носы и пошли вверх – ничего другого делать им уже не оставалось. Развернувшись носом к преследователям, и перевалившись через верхнюю точку полупетли, преследуемый мессер, из дичи превратившийся в охотника, быстро перевернувшись через левое крыло, и сократив дистанцию метров до пятиста, от души врезал в лоб ведущему пары.

До того, как превратиться в огненный факел, ведущий всё же успел дать очередь, да, видать, неудачно – атакующий с полупетли мессер, проскочив сквозь сноп огненно-дымных трасс, тут же снова полез в набор высоты, пытаясь достать проскочившего мимо него и ушедшего свечой вверх ведомого пары. И достал таки! Заметно теряя скорость, он прочертил в небе вторую, гораздо более крутую полупетлю в сторону стремительно удалявшегося противника, и прямо из перевёрнутого положения, не тратя драгоценные секунды на переворот через крыло, вмазал ему вдогон длинную очередь, стебанув ею, как плетью, быстро удалявшегося от него немца. Карабкавшийся в вышину мессер ведомого пары как будто обо что-то споткнулся, замер – видно было, что у него враз обрезало движок, постоял на хвосте какую-то долю секунды, а потом как-то неловко кувырнулся, и наращивая скорость, устремился к земле.