Штрафбат. Миссия невыполнима

Борис оглянулся на сына. Тот смотрел на свою разгневанную подругу и даже не пытался спрятаться от нацеленных на него, оружейных стволов. Отец в прыжке повалил парня на землю. Несколько пуль, предназначенных Игорю, достались его родителю. Борис почувствовал, как что-то ударило ему в правое бедро и в спину. Стараясь скрыть от сына своё ранение, он шутливо спросил:

– Эта твоя милашка, что, приехала проводить нас, сынок?

– Похоже, что так… Видимо, рассчитывает на прощальный поцелуй.

Борис озабоченно взглянул на приближающихся автоматчиков, оценивая расстояние до них.

– К сожалению, церемонию проводов придётся сократить. Пошли ей воздушный поцелуй и марш в заднюю кабину. У меня уже есть два прокола в правах, могут отобрать первый талон, если ещё получу. Так что сегодня рулить тебе.

Наибольшие опасения у Бориса вызывала рана на бедре. Из-за неё в любой момент он может потерять сознание от потери крови. Поэтому старый лётчик принял решение передать управление машиной своему парню.

Игорь озадаченно взглянул на отца:

– Да ты что?! Мой вертолётный опыт ограничивается несколькими часами теории и полётной практики в ДОСААФ на простеньком Ми-2. А это же новейшая модель. К тому же иностранного производства. Гробанёмся ведь!

– Не дрейфь, прорвёмся! – Отец ободряюще подмигнул молодому человеку и приобнял его за плечи.

– Ты справишься! Я в тебя верю. Да и машина просто гениальная! Управление почти такое же, как на истребителе. А если возникнут какие-нибудь сложности, я тебе по внутренней связи сразу подскажу и ручкой подстрахую…

Отец быстро вытащил из внутреннего кармана лётной куртки и сунул молодому парню в руки старую тетрадь, коротко объяснив, что вёл кое-какие записи в последнее время, и хочет, чтобы сын на досуге просмотрел их. Игорь вдруг заметил промокшую от крови правую штанину отца. Он всё понял. Не задавая больше вопросов, парень бросился к задней кабине. А Борис, уперевшись подошвой левого ботинка на специальной подножке, схватился руками за поручни и подтянул себя к борту передней кабины. Близкая опасность дала сильный прилив сил истекающему кровью мужчине…

Когда Игорь вывел двигатели на взлётный режим, поднявшийся от вращающихся винтов мощный воздушный поток опрокинул подбегающих боевиков. Пули, высекая искры, зарикошетили от бронестёкол кабины и боковых защитных панелей. Тяжелая машина оторвалась от бетона и на секунду зависла, медленно вращаясь вокруг своей оси. Потом сорвалась с места и, опустив «морду», словно взявшая след гончая, понёслась прочь…

Минут через пятнадцать Нефёдовы заметили, что их догоняет звено вертолётов, и приготовились к бою. Неизвестные вертолёты следовали плотной группой. К счастью, быстро выяснилось, что опасности они не представляют. По бортовым номерам и тактическим знакам эскадрилий Борис определил, что все три машины приписаны к наёмническому легиону. Как минимум одну из них он не раз видел раньше и хорошо знал, что называется, «в лицо». Это были вертолёты из только накануне сформированного президентского кортежа, которые доставили официальную делегацию из Морганбурга на свадьбу дочери Жана Батиста. Оказывается, ещё кому-то, кроме них, удалось вырваться из западни. Чувство солидарности с сослуживцами отзывалось радостью в душе бывшего наёмника. Однако он посоветовал сыну покинуть группу и следовать своей дорогой:

– Прорываться всем скопом опасно. На утиной охоте стрелки в засаде прежде всего обращают внимание на крупные стаи. Уходя поодиночке, имеешь больше шансов на спасение.

К тому же экипажи этих трёх вертолётов совершенно игнорировали правила безопасности при ведении радиопереговоров между собой. Убедившись, что в попавшейся на их пути машине находятся свои, не видимые Борису лётчики затеяли болтовню с ним по открытым каналам связи. Если впереди ждала засада, то противник уже знал об их приближении из радиоэфира.

Однако Игорь не спешил следовать рекомендациям отца. Видимо, он комфортнее себя чувствовал, когда рядом «крыло к крылу» находится кто-то ещё…

Борис терял слишком много крови. Она выплёскивалась из раны на бедре мощными толчками. Видимо, была задета крупная артерия. На полу уже образовалась кровавая лужа. Без квалифицированной помощи врачей лётчику оставалось жить недолго. В медицине это называется феноменом «золотого часа»: если получившего тяжёлое ранение солдата в течение часа не успевают доставить на батальонный медсанбат, он обречён.

Борис попытался хоть как-то помочь себе, воспользовавшись бортовой аптечкой – обработал рану, наложил повязку, стянул ногу выше входного пулевого отверстия жгутом. Однако остановить кровотечение не удалось. Раны горели, как в огне. В какой-то момент мужчина не сдержал стона.

В наушниках тут же возник укоризненный голос напарника: «Что же ты, батя, под чужую пулю метнулся. Я же молодой. На мне всё легче заживает».