Штрафбаты выиграли войну?

С 28 августа 1943 г. 60-я отдельная штрафная рота под командованием старшего лейтенанта Д. Белима в составе 68-й армии участвовала в Ельнинско-Дорогобужской наступательной операции. Она проводилась войсками Западного фронта в целях разгрома ельнинской группировки противника и развития наступления на Смоленск. Операция вначале развивалась успешно. Однако в последующем наступление Западного фронта из-за возросшего сопротивления противника замедлилось. С 7 сентября по приказу Ставки ВГК войска Западного фронта прекратили наступление. В этот день 60-я отдельная штрафная рота, по сведениям А. Мороза, наступая в районе сел Суглица и Юшково, потеряла 42 человека убитыми (в том числе командир роты Д. Белим) и ранеными.

С. Глезеров приводит следующие данные о потерях 160-й и 267-й отдельных штрафных рот 67-й армии. 5 октября 1943 г. они перешли в наступление без предварительной артиллерийской подготовки. В результате наступление успеха не имело, а обе роты потеряли 131 человека убитыми и ранеными.[299]

В начале 1944 г. 5-я армия, которой командовал генерал-лейтенант Н.И. Крылов, в составе Западного фронта вела наступательные бои на богушевском направлении. В боевых действиях участвовала и 128-я (бывшая 60-я) отдельная штрафная рота под командованием старшего лейтенанта А. Королева. Об ожесточенности этих боев свидетельствует тот факт, что только в боях 10 января и с 4 по 10 февраля 128-я отдельная штрафная рота, по данным А. Мороза, потеряла убитыми 89 и ранеными 288 человек.

А. Бабченко в статье «Мошенник из штрафбата» отмечает, что одна из штрафных рот насчитывала 142 человека. Почти все они погибли 22 февраля 1944 г. «В графе «причина освобождения» командир штрафной роты, лейтенант (по старательному ученическому почерку видно, что еще совсем мальчишка), напротив первой фамилии написал «Убит в бою. Вину искупил кровью», – отмечает Бабченко. – Чтобы не повторяться, напротив остальных фамилий он поставил прочерк. 22 февраля 44-го пережили лишь несколько бойцов сто сорок какой-то штрафной роты. Человек тридцать. Все они погибли через два дня. В следующей атаке».[300]

А.В. Беляев: «Потери, насколько мне помнится, были большие. Примерно 50—70 процентов».

Ю.В. Рубцов в своих исследованиях, ссылаясь на воспоминания участников войны, приводит немало примеров, связанных с потерями штрафных частей. Вот лишь несколько из них:

Н.Г. Гудошников: «Нашей роты хватало на один-два, редко на три серьезных боя. Практически никто во время наступательных боев более месяца в строю не держался».

Е.П. Баздырев, командовавший ротой в 9-м отдельном штрафном батальоне, отмечал, что после боя 22 июня 1944 г. из 225 человек погиб 51 и 63 получили ранения.

Н.П. Шелепугин рассказывал, что при освобождении Белоруссии 357-я отдельная армейская штрафная рота прорывала оборону в полосе наступления стрелковой дивизии, действовавшей на направлении главного удара. Ценой больших потерь рота выполнила задачу, с ходу форсировала р. Сож и захватила небольшой плацдарм. Три дня и три ночи она удерживала клочок земли, отбивая многочисленные атаки противника. В боях за плацдарм рота потеряла убитыми свыше 100 человек и ранеными – около трехсот.

И.И. Коржик: «К середине марта из 1200 бывших офицеров нас осталось в батальоне сорок восемь человек. Были штрафники смертниками? Я считаю – да! Когда из 1200 человек в батальоне осталось в строю 48 – это мало? А вот еще факт. При одной из атак мы попали под сильный огонь шестиствольных минометов, и часть солдат попыталась отойти и спрятаться в лесу. Они были задержаны заградотрядом и расстреляны. Выжить штрафнику было большим счастьем».