Штрафная мразь (СИ)

Кроме того ВОХРовское начальство иногда назначало стрелков конвоировать женские бригады на лесоповал. А уж там изголодавшиеся женщины за буханку хлеба охотно уступали себя ВОХРе.

Стрелки были довольны– и дешево, и сердито. Женщины тоже не жаловались, где ещё на женской зоне урвёшь бабьего счастья. Так что интересы были соблюдены.

Но тут случилось непредвиденное. Пришла этапом молоденькая москвичка. Красивая как картинка, пела в каком то варьете.

Вся ВОХРа на неё и запала, все перепробовали.

Через четыре недели у стрелков появилась сыпь. Врач поставил диагноз- сифилис.

Где певичка подхватила эту заразу неизвестно. Может быть от кого то из кавалеров, может в во время торопливой случки в Столыпине. Но замять эту историю не удалось.

Всю ВОХРу судили военным трибуналом и по статьям за контрреволюционный саботаж и дезертирство приговорили к расстрелу, но с заменой штрафной ротой и отправили на фронт.

Ахтямова за мусорское прошлое в роте сторонились. Коме того он был ещё и куркулём.

Но оказался любителем азартных игр. Спирт решили закатать в картишки.

Играли в траншее на перевёрнутом снарядном ящике, заменявшем стол. Клёпа поставил на кон бритву, Стеблов- сухой спирт.

Выиграл Клёпа.

В картонной коробочке оказались какие-то серые твёрдые таблетки с неприятным запахом и складная металлическая подставка.

Клёпа восторге покрутил головой - « Ну фашисты проклятые. Надо же до такого додуматься. Уже и спирт в таблетках придумали делать, капиталисты проклятые!»

Он бросил в кружку две таблетки, потом подумал и добавил ещё две. Растолок их рукояткой ножа, налил воды. Таблетки не растворялись.

Вытащил из-за голенища сапога ложку. Принялся лихорадочно размешивать содержимое кружки. Серые крошки осели на дно, не растворяясь. Клёпа сделал глоток. Порошок хрустел на зубах. Вкус омерзительный. Крепости никакой. Кайфа тоже.

– Да-ааа!- Сказал Клёпа.- с вохрой спелся сам вохрой стал. Говорила мне мама, не вяжись с легавыми. Обманут!

В это время прибежал Грачёв, новый связной командира роты. Клёпе предписывалось вместе со старшиной отбыть на склад и доставить на передовую продукты.

Там Клёпа всё-таки разжился у танкистов какой-то бурдой, уважительно именуемой шилом. Шило по вкусу и запаху было очень похоже на керосин. Скорее всего его хранили в ёмкости из под солярки. Отрыжка напоминала выхлоп танкового двигателя.

Старшина вернулся без Клёпы. Приданный ему подчинённый появился часа через два. Нетвёрдо стоящий на ногах. В расхристанном виде. Со свежей ссадиной на лбу.

Помочился на штабное крыльцо. Икнул. Потом обматерил появившегося старшего лейтенанта Васильева.

Тот приказал до полного протрезвления закрыть Клёпу в холодном сарае. Клёпу взяли за руки за ноги и бросили в сарай на драный мешок, набитый сеном.

Рядом поставили караульного.

Ночью Клёпа пришёл в себя и увидел на фоне звездного неба, товарища Сталина. Вождь заглядывал в маленькое окошечко под крышей и посасывал мундштук трубки.

Клёпа спросил:

- За что я сижу, Иосиф Виссарионович? В чем я виноват?

Сталин ответил глухим ровным голосом:

- Ви и в чем не виноваты, товарищ боец- переменник Клепиков. Мы с товарищами из политбюро уже разобрались в вашем деле. За вашу храбрость в борьбе с вражеской авиацией принято решение присвоить вам звание генерал-майора. Форму и погоны получите утром на совещании.

Вождь всех народов мгновенно скрылся...

Клёпа вскочил. Подбежал к двери. Забарабанил кулаками.

- Открывай, сука волчья! Караульный подошёл к двери. Зевнул:

- Чего тебе, Клёпа?

- Как чего? Мундир тащи генеральский! Меня товарищ Сталин вызывал на совещание! Ну-у!

Тот ещё раз зевнул.

-Спи Клёпа. Совещание отложили до завтра.

* * *

Был приказ Верховного не держать штрафников в тылу.

Рота получила приказ провести разведку боем.

- Какая нахер разведка боем, товарищ первый! -Кричал Половков в трубку.- У меня людей нет!

Потом он долго слушал разгневанный голос на другом конце провода.

- Слушаюсь! — сказал коротко.- Разрешите выполнять?

Капитан встал, заходил по землянке. Хусаинов видел, что ротный чем то озабочен. Минут через десять вызвал к себе Васильева.

- Утром немцы заняли Андреевку, — Он указывал Васильеву на домишки, видневшиеся за перелеском. — Приказано их оттуда выбить.

Старший лейтенант Васильев молчал. Он сидел за столом, тяжело уронив руки на столешницу.

Половков психанул, подскочил к столу.

- Ты, Саня, скажи хоть что-нибудь!

Васильев вздохнул, неодобрительно покосился на командира рота, заметил:

-Что тут, скажешь. Людей мало, да и те устали. Побьют нас! Я тебе никогда не говорил. У меня отец был строителем, после гражданской восстанавливал мосты через Днепр. И он очень редко рассказывал, как они расчищали завалы у быков мостов, поднимали вагоны-теплушки, а в них жили сомы. Сомы, заплывали туда мальками, и питались мертвечиной затонувших вместе с эшелоном красноармейцев. Они разъедались до такой степени, что не могли выплыть обратно через окошки теплушек обратно и жили в этих теплушках годами… Я тогда ещё пацаном думал, за что погибла такая уйма народа?..

Вот и сейчас положим людей ни за что ни про что…