Штрафная мразь

2 ноября 1941 года начальник Можайского сектора НКВД докладывал члену Военного совета Западного фронта Николаю Булганину, что 9 октября под Вязьмой двадцать немецких автоматчиков взяли в плен до четырёхсот красноармейцев.

«Небоевые потери» и потери пленными в ОДИННАДЦАТЬ РАЗ превысили число павших в бою с противником.

Несмотря на то, что в топку войны бросали всё новые и новые дивизии неподготовленных бойцов и ополченцев германская армия продолжала наступать.

Враг уже занял Прибалтику, Украину, Белоруссию. Он уже готовился к последнему броску.

Окружением и гибелью двух фронтов — Южного и Юго-западного завершилась Харьковская наступательная операция Красной армии.

Более 20 стрелковых, 7 кавалерийских дивизий и 14 танковых бригад оказались уничтожены, либо пленены. Из окружения, на восточный берег Донца вышли всего около 22 тысяч человек. Командующий 6-й армией РККА генерал-майор Авксентий Михайлович Городнянский, видя страшную гибель своей армии, застрелился.

24 июня трагически почти полностью погибла дравшаяся в окружении 2-я ударная армия Волховского фронта генерала Власова.

Из окружения в двадцатых числах июня вышло всего несколько тысяч шатающихся от голода и слабости до крайности истощенных, больных и раненых бойцов и командиров в рваном и истлевшем зимнем обмундировании.

Ранним утром 8 мая 1942 года с масштабной артиллерийской и авиационной подготовки по позициям Красной армии в Крыму началась операция Вермахта по взятию Крыма «Trappenjagt» — «Охота на дроф».

В течение месяца полуостров был сдан. Сражаться продолжал только истекающий кровью Севастополь.

Шла штормовая волна. Моряки, оставившие свои корабли, отчаянно контратаковали. От их «Ура-а-а!» пробегали мурашки по коже даже у немцев. Казалось, их невозможно остановить. Казалось, даже ранеными они будут ползти вперед, чтобы зубами вцепиться во врага.

Но враг был сильнее. Стволы немецких пулемётов не успевали остывать.

Вдоль берега под скалами, насколько хватало глаз, в тельняшках и бушлатах лежали убитые моряки.

Узкая кромка причала была устлана телами. Многие пытались спастись морем на шлюпках, плотах, автомобильных камерах, просто обхватив руками крепкую доску или бревно. Повезло не всем. Рябь Севастопольской бухты была черной от бушлатов и бескозырок.

4 июля, от берега Севастополя отошёл последний военный корабль.

Гордость России Севастополь — пал!

За развитием событий очень пристально наблюдали из Турции и Японии. Их армии уже готовились вступить в войну против Советского Союза. Останавливала только извечная непредсказуемость русского мужика. А вдруг… Но это вдруг, наступить было не должно.

А тут ещё и отношения советского государства с союзниками день ото дня становились всё более и более прохладными. Англо-американцев можно было понять. Какой смысл отправлять в СССР технику и оружие, если они благополучно уходят к немцам? Зачем кормить красноармейцев консервированной колбасой и тушёнкой, если они тысячами сдаются в плен?

Сталину уже доложили, что 20 июля Гитлер в очередной своей речи произнёс слова: «на этот раз с Россией определённо покончено…»

Многие были просто уверены в том, что крах советского государства наступит в течение ближайших летних месяцев.

И как всегда, возникли извечные вопросы: «Кто виноват?»

Сталин гневно щурил свои жёлтые тигриные глаза и спрашивал красных маршалов:

— Это — армия? Это — война? Великая Отечественная? Чем можно объяснить такие страшные поражения? Безграмотностью генералов?.. Неготовностью к войне?.. Массовым предательством?..

И самый главный вопрос висел в воздухе: Что делать? Как можно остановить надвигающуюся катастрофу?

Ответ на первый вопрос Иосиф Виссарионович знал и сам.

Сам он виноватым быть не мог, поскольку днями и ночами боролся с врагами. И ближайшие соратники по партии были не виноваты, тоже врагов не жалели.

А красные маршалы? Они тоже был ни при чём. Сверху был спущен приказ не отвечать на провокации.

Начальник Генштаба, нарком обороны тем более не могли отвечать за случившееся, поскольку были частью сложного механизма, и вращались вместе с ним. Чем дальше, тем очевидней становилось, что ни партия, ни командование РККА, ни советская система в отступлении не виноваты.

Виноваты трусы и паникёры. Те, которые окопались среди красноармейцев, и командиров от младшего лейтенанта до полковника. А также отдельные генералы, среди которых был генерал — полковник Павлов, но его уже расстреляли.

Следовательно, карать нужно жестче, судить и отправлять искупать вину кровью!

Уже поздним вечером 28 июля 1942 года Сталин, основательно исчеркав и отредактировав принесённый начальником Генерального штаба Александром Василевским текст, подписал знаменитый приказ Народного Комиссара Обороны Союза ССР N 227. «Ни шагу назад»!