Штрафники на Зееловских высотах

– Ничего себе – деревце… – хмыкнул Фромм. – Да на ней пахать можно было…

– Можно, но только не такому, как Берти… Пусть он погиб, и о мертвых плохо нельзя… – проговорил Шеве. – Да только бахвальства в нем было много, а дела – мало. Языком он умел работать, и девке, какая поглупее, голову задурить был мастер. Да только Бася не из таких была. Она мужика по-другому оценивала. Чтобы слов мало, а дела – много.

Шеве умолк, а потом вдруг произнес, совсем другим тоном:

– А знаешь… эти сливки чертовы так меня тогда проняли… До того вдруг руки к работе потянулись… Этот запах молока парного, коровника… Прямо, знаешь, как будто дома… Потом эту винтовку чертову не мог в руки взять. Коробило от одного ее вида… Даже хотел сбежать к чертовой матери…

Фромм как-то странно посмотрел на Люстига.

– А куда сбежишь-то? – произнес после паузы тот. – Все одно: или в жандармерию, или в лапы русских. Шлепнули бы без лишних разговоров…

– Все равно убьют… – глухо проговорил Шеве и, помолчав, добавил: – Вот и Берти все считал, что он смерть заговорил. «Я удачливый, – говорил, – а у таких, как я, с ней свой уговор. Если держишь фортуну за хвост, то у смерти к тебе свой спрос…» Ты помнишь, как убило Берти?

Его вопрос был адресован Фромму.

– Как не помнить… – буркнул тот. – Русская мина… прямо на марше…

– Да, во время нашего отступления…

– Тогда больше всего досталось обозу. Фельдфебелю оторвало руку. Помнишь, как кричал герр Дик?

– Этот крик иногда снится мне по ночам… – почти шепотом произнес Шеве.

– А Берти не мучился. Мина разнесла его в клочья. Может быть, в этом и был его уговор?

– Кто знает… – ответил Шеве. – Сдохнуть сразу, без мучений – в этом тоже своя удача…

VII

– А, черт… не нравятся мне эти разговоры… – перебил его Фромм. – Особенно когда там, у реки, все ходуном ходит…

Не успел он это сказать, как несколько взрывов огневыми фонтанами взметнулись менее чем в полукилометре слева. Все тут же вскочили на ноги и стали вглядываться в сгущающуюся тьму. Ничего разглядеть нельзя было. Все новые и новые оранжево-красные вспышки озаряли левый фланг.

– По дороге бьют… – предположил Шеве. – Артиллерия…

– Слышишь, как воют?.. – несогласно замотал головой Фромм. – Это минометы… как пить дать, русские садят из 120-миллиметровых… И, похоже, в самом деле по дороге. Черт возьми, зря мы завели этот разговор про Берти… Его ведь тоже мина порвала…

– Теперь уже все равно… – проговорил Люстиг. – Один черт, или тебя накроет этой ревущей дурой, или «чемоданом», выпущенным гаубицей того же калибра.

– Танки! Танки! Русские наступают!.. – раздалось в траншеях. Слева, на самой окраине линии обороны – там, где окапывались «Хетцеры», – прогремели выстрелы. Один, потом второй, третий.

Подгоняемые криками Дамма и Хорста, расчеты дымоходников бросились бежать на позиции. Люстиг быстрым шагом шел впереди, нес «панцершрек» и подсвечивал дорогу фонариком.

Позади, стараясь не потерять из виду темный силуэт спины стрелка, спешил Хаген. В руках он держал по ящику с реактивными снарядами. В каждом ящике было по два снаряда, и сами ящики не тяжелые, но все равно из-за куцых ручек и громоздких размеров их было неудобно нести.

– Черт голову сломит… в этой темноте… – ругался Люстиг.

– Наша ячейка – налево от поворота… – подсказывал Хаген.

– Да я помню, что налево… А где этот чертов поворот… – не унимался Люстиг. – Неужели проскочили? Черт возьми…

Земляные стенки слева оборвались зияющей темнотой.

– Ага… вот сюда… – обрадованно произнес Люстиг, сворачивая.

Они прошли несколько шагов, и фонарик выхватил из темноты щурящиеся лица солдат. Это оказались Херминг и Венгер.

– Какого черта? – с ходу раздраженно начал Люстиг. – Что вы делаете в нашей ячейке?

– Это наша ячейка…

Отто узнал тонкий обиженный голос Херминга.

– Какая ваша? – завелся Люстиг. – А ну, убрались отсюда! Живо!

– Люстиг, а ну… дай фонарик… – положив на землю один из ящиков, произнес Отто. – Видишь, у них ни бруствера, ни досок, которые мы заготовили… Это не наш чертов окоп…

– Не наш? – Разочарование в голосе Люстига не знало пределов. – Как не наш?

– Ладно… быстрее идем искать наш… – подхватывая ящик, поторопил Хаген. – А то Хорст сейчас явится по наши души и устроит выволочку. А вы, парни, еще поработайте лопатками, а то худо придется…

VIII

Когда наконец они добрались до своей ячейки, стрельба на левом фланге гремела вовсю, но потом вдруг все смолкло. Как и ожидалось, почти сразу появился Хорст. Он ячейку нашел без всякого фонарика, неожиданно возникнув из темноты. У него был нюх настоящего унтера. Он и сообщил, что за русские танки приняли своих же.

Подразделение «Хетцеров», оставив первую линию обороны, спешно спасалось бегством по шоссе – единственной не заминированной дороге в этом направлении. Русские обрушили на первый рубеж ураганный огонь. Вражеские минометчики засекли колонну отступающих и вели ее почти до самого Хаккенова, сумев зажечь прямыми попаданиями две машины.