Штрафники штурмуют Берлин. «Погребальный костер III Рейха»

Радостные крики оборонявшихся огласили развалины дома. Винтовочные пули выщелкивали по броне самоходки. Но вражеский экипаж машины они достать не могли. Бронированные борта самоходной установки находились чуть ниже уровня первого этажа, и угол стрельбы был слишком низок. К тому же самоходная установка завернулась неудачно для фольксштурмовцев – орудием к зданию.

Из-за кормы подбитой самоходки вскинулся пистолет-пулемет. Его держал в руках человек в черном комбинезоне. Он стрелял с корточек. Дав широкую очередь по позиции Отто и по соседним оконным проемам, силуэт спрятался за броню. Тут же раздалась автоматная очередь с другой стороны машины. Возможно, это был тот же самоходчик, а может, другой член вражеского экипажа. Невидимый для Отто, он стрелял куда-то вправо, в ту сторону, откуда прилетела граната подбившего русскую самоходную установку фаустпатрона.

XXII

Первая маленькая победа фольксштурмовцев над противником оживила обороняющихся. Они словно почувствовали, что могут противостоять врагу. В сторону подбитой самоходки полетели гранаты, винтовочные выстрелы осыпали ее непрерывным стальным дождем. Кумулятивный взрыв пущенной из руин реактивной гранаты пробил бронированный щит бортового кузова. Брезентовый тент, накрывавший заднюю часть самоходки, вспыхнул ярким пламенем.

Вражеский экипаж оказался в ловушке, под перекрестным огнем фольксштурмовцев, поливавших русских самоходчиков винтовочным огнем из развалин, и пулеметной и винтовочной стрельбой, которую интенсивно вела огневая точка, расположенная где-то поблизости, справа.

Вражеские самоходчики и не собирались сдаваться. Они оказали ожесточенное сопротивление, ведя огонь сразу из нескольких пистолетов-пулеметов, которыми были вооружены. Особое внимание они уделяли пулемету справа, который, очевидно, особенно им досаждал.

Дважды враги предпринимали попытки закидать огневую точку гранатами. Во время одной из таких попыток, когда русский в танкистском шлемофоне вынужденно высунулся из укрытия во время замаха, Отто показалось, что он подстрелил метателя. Хотя гранату бросить он успел.

После ухнувшего взрыва пулемет на какое-то время умолк, но потом застучал с новой силой, словно обрел второе дыхание. Хаген, выстрелив по самоходчику, сам чудом избежал ранения. Пулеметная очередь наискось вошла в оконный проем слева, стесав кусок кирпича возле виска Хагена. Кирпичная крошка звонко звякнула, с силой ударившись о правый бортик каски Отто.

Пехотинцы русских, стремясь помочь подбитым самоходчикам, обрушили на позиции фольксштурма шквал огня. Сначала из-за угла противоположно стоявшего углового дома показались несколько автоматчиков. Они, используя в качестве укрытия позицию уничтоженного немецкого расчета артиллеристов, открыли ураганный огонь из пулемета и пистолетов-пулеметов.

XXIII

Под прикрытием этого огневого шквала из-за угла высунулся солдат с «панцерфаустом» на плече. Наведя конусообразную гранату на оконные проемы здания, где укрывались фольксштурмовцы, он произвел выстрел. Хаген ощутил, как вздрогнула под воздействием мощного взрыва стена, отгораживающая помещение, в котором он находился, от угловой комнаты, где располагался лейтенант Пиллер и ополченцы.

Хаген схватил стоявший в углу комнаты фаустпатрон Карл-Хайнца. Одним резким движением расправив трубу, он обхватил взведенный фаустпатрон обеими ладонями, уложив хвостовую часть себе на правое плечо. Указательный палец тут же нащупал спусковую кнопку. Хаген не стал возиться с прицелом, по проекции трубы попытавшись выцелить угол здания, возле которого укрылись русские.

Реактивный всполох с шумом вырвался из раструба, шибанув в нос Отто раскаленной, прогорклой вонью жженого пороха.

Отто даже не успел оценить результат произведенного им выстрела, так как в проем ударила автоматная очередь, выпущенная по нему со стороны самоходки.

Хаген так и сидел, с зажатой в руке, бесполезной теперь, воняющей гарью, трубой одноразового ручного гранатомета, когда в коридоре раздался топот шкрябающих по кирпичным осколкам ботинок. Отто даже не успел среагировать, как в комнату вбежал Карл-Хайнц. Он был весь обвешан пулеметными лентами. Они спадали в три или четыре мотка, свисавших и болтавшихся на его худых плечах. В согнутых в локтях руках он сжимал пулемет. Сошки его были откинуты, а из ноздреватого, длинного ствола курился дымок.

XXIV

Карл-Хайнц подбежал к Хагену.

– Герр обершютце, вы ранены?! – криком контуженого закричал он прямо Отто в лицо.

Хаген молча отрицательно мотнул головой.

– Скорее вставайте… – продолжал кричать парнишка. – Надо отходить… Отходить.

Только сейчас Отто заметил, что он был без своей гитлерюгендовской кепки. Рыжая голова его была густо покрыта копотью, как будто его окунули в ведро с мазутом или жидкой смолой.

– Где ты взял пулемет… – первое, что спросил Хаген, поднимаясь.